Конечно, ни того ни другого пока не было. Ведь биографию историю жизни мама ещё не записала, а за фотографией только что ушла в редакцию «Садов и огородов». Звонил Николай Андреевич и сказал, что фото получились великолепные.
«Сенсационные, если хотите!» так и сказал, представляешь, Егор? Ну ладно. Пойду заберу сенсационные фото, сказала мама и хлопнула дверью. Она всегда хлопала дверью, когда торопилась.
Да, кра-кра, от славы не уйдёшь, завидовала Донна, расхаживая по подоконнику. Не всякую собаку фотографируют, не про всякую собаку книжки сочиняют!.. Тут, кстати,
Бэла тобой интересуется! Слышишь, как растявкалась?
Апельсинка запрыгнула на подоконник, сильно рискуя скинуть какой-нибудь из цветков. Под окнами действительно стояла Бэла! Сегодня у неё на шее был не синий, а красный бантик. Пожалуй, он шёл ей ещё больше.
Р-гав! обрадовалась она, увидев Апельсинку. Привет-привет! А твои дела, говорят, в гору? Поздравляю! Говорят, ты и апельсинами больше не пахнешь? Одобряю! Выходи погулять! Давай дружить! Жду и надеюсь!
Конечно, иди погуляй, подхватил Егор, отодвигая от Апельсинки горшки с цветами. Ты же не кошка, чтобы на подоконниках сидеть.
Ну, наконец-то тебя и собаки признали, сказала Донна.
Жду и надеюсь! крикнула Бэла.
Но Апельсинка ничего не сказала. Она спрыгнула с подоконника, а к двери не побежала. И даже не пошла. Она зевнула и запрыгнула на кресло. Весь её вид говорил: нет, никуда не пойду!
Что с тобой, Апельсиночка? заволновался Егор.
Это всё слава! Слава всегда характер портит! Кар-кар-катастрофически! завозмущалась Донна.
Так в чём дело? Егор подошёл к Апельсинке, сел на краешек кресла и ласково потрепал её за холку. Ты что, ни с кем не хочешь дружить?
Хочу, серьёзно сказала Апельсинка. Но ведь дружба не должна зависеть от того, как идут мои дела хорошо или плохо, в гору или с горы... Нет, Бэла мне не друг. Но... Апельсинка перебралась к Егору на колени. Но у меня есть друзья! сказала она и завиляла хвостом. Это ты и...
Донна нервно зашагала по подоконнику.
И... повторила Апельсинка.
Донна прямо-таки забегала по подоконнику.
И Донна! сказала Апельсинка.
Донна так резко остановилась, что чуть не свалилась с подоконника. Ну это ничего, это не страшно, ведь она птица!
Уф! Кар. Ура, сказала Донна. Не жди и не надейся! крикнула она Бэле. Гуд бай! Это по-английски. Перевожу для дураков: до свидания!
Глава 9. Отгадка
Какое красивое фото принесла мама! Несомненно, память об апельсинах попала в кадр!
Ну, вот и фотография. Займемся биографией, сказала мама.
Мам, ты стихами заговорила. Ты... не расстроена? осторожно спросил Егор.
Нет. У меня вдохновение. Души отдохновение, пояснила мама. Не очень понятно пояснила, надо сказать. Егор задумался. Апельсинка наклонила голову. Донна открыла клюв.
Я имею в виду, что вдохновение такое состояние, когда у нас получаются замечательные вещи. Поэтому и душа радуется, улыбнулась мама. Она взяла макет, карандаш и приготовилась записывать биографию. Как ты думаешь, Егор, где Апельсинка жила раньше?
Апельсинка, где ты жила раньше? спросил Егор.
Дело в том, что мама не слышала, как Апельсинка разговаривает! Она утверждала, что не верит в это. И считает, что Егор шутит, когда он пересказывает ей разговоры с Апельсинкой. Но в то же время мама считала, что это удачная шутка, ведь такая шутка развивает воображение!
Раньше я жила в таком огрооомном доме. В доме стояли ящики. А в ящиках апельсины... сказала Апельсинка.
О господи, сказала мама, когда Егор повторил всё это за Апельсинкой. О боже мой, сказала мама. Ведь это отгадка! воскликнула она.
Отгадка? переспросил Егор.
Отгадка? заинтересовалась Донна так, что перестала маршировать по подоконнику.
Конечно! Апельсинка жила на складе с апельсинами и поэтому так ими пахла! А потом? Мама вопросительно посмотрела на Егора.
А потом? Егор вопросительно посмотрел на Апельсинку.
Потом все апельсины увезли, и склад закрыли. А когда открыли снова, туда стеклянную посуду поставили. Очень дорогую. И для охраны взяли другую собаку. Очень большую...
Грустная история, сказала мама. Но ничего. Всё хорошо, что хорошо кончается. А ведь наша история хорошо кончилась?
Она хорошо продолжается! сказал Егор. Она продолжается тем, что теперь Апельсинка у нас. А ты сидишь и пишешь книгу. Что-нибудь ты уже написала?
Конечно, сказала мама. Экспромт. Экспромт это коротенькое, внезапно сочинившееся стихотворение, объяснила мама, потому что глаза у всех на слове экспромт округлились.
Угадай-ка, недогада,
Про кого рассказ?
Кто-то где-то жил когда-то,
А теперь у нас!
Кра, кра, поэзия! Кра, кра-сота! оценила Донна.
Апельсинка прошлась по комнате, плавно помахивая хвостиком. Егор давно уже заметил: даже сильное волнение или радость она выражала плавными, осторожными движениями как будто боялась спугнуть эту радость.
Мам, смотри, как радуется Апельсинка аккуратно! восхитился Егор.
Да, пожалуй, согласилась мама. Пожалуй, она у нас меланхолик, чаще и сильнее грустит, чем радуется.
Почему? удивился Егор.
Просто характер такой, сказала мама. У всех у нас разные характеры, и так гораздо интереснее, чем если бы они были одинаковые. Вот представь, что в сказке про Золотой Ключик все Буратины. Скучно было бы, правда? Буратино N1, Буратино N2, Буратино N3 и так далее! Но кто-то ведь должен быть и Пьеро! А Пьеро там как раз меланхолик.