Николай Ермаков Утро под Катовице. Книга 1
Пролог
За Великую Польшу! Янек провозгласил "оригинальный" тост и недружелюбно уставился на меня. Ушлепок пшекскский! Сколько мы знакомы, все пытается меня спровоцировать на выражение неуважения к Польше.
Я всем своим видом изобразил воодушевление и, выпив полстакана зубровки одним махом, закусил заранее подготовленным соленым огурцом. Несмотря на откровенную неприязнь Янека, в целом мы сидели неплохо, а передо мной стояла ставшая уже давно привычной задача: напиться, но не сболтнуть ничего лишнего. Вскоре последовали новые, не менее "оригинальные" тосты и зубровка полилась рекой. Вокруг меня сидели молодые поляки, одетые в военную форму польской армии образца 1939 года. На первое сентября было запланировано участие Варшавского клуба реконструкторов в памятных мероприятиях, посвященных очередной годовщине начала Второй мировой войны, а сегодня мы по традиции устроили пьянку в живописной рощице под Катовице.
Глава 1
Проснулся я от желания отлить, от сильного и неотложного желания. Осознав, что через секунду мочевой пузырь самопроизвольно опорожнится, я в мгновение ока вскочил на ноги и стал стараться спешно расстёгнуть неподдающиеся пуговицы на ширинке. Однако координация рук с похмелья была не на высоте, а мочевой пузырь не дал достаточно времени для осуществления необходимых манипуляций. Теплая жидкость потекла водопадом по левой ноге, а я припомнил все известные мне матерные выражения. Молча, чтобы никого не разбудить. Не хватало ещё, чтобы мои вчерашние собутыльники увидели меня в таком виде всю жизнь потом вспоминать будут. Я живописно представил себе, как лет через двадцать толстый, лысый Янек за стаканом зубровки рассказывает молодым реконструкторам:
А ещё в восемнадцатом году у нас был случай обхохочетесь! Так вот, слушайте
Курва! Надо срочно решать проблему. Я постарался напрячь мозги для поиска выхода из пикантной ситуации. Вспомнилось, что в прошлом году я где-то здесь поблизости видел ручей, кажется он должен быть чуть восточнее, значит, туда и пойду, прополоскаю штаны и скажу, что спьяну упал в ручей это звучит намного лучше, чем: "Парни, простите, но я невзначай обоссался!". Однако пройдя шагов пятьдесят в выбранном направлении, я понял, что ошибся. Роща закончилась, передо мной в сотне метров пролегала проселочная грунтовая дорога, по которой шла колонна реконструкторов в военной форме 1939 года. Я, раскрыв рот, остановился на опушке и, забыв о своей проблеме, стал любоваться строем. Как идут! Идеальная аутентичность! Они не маршируют как на параде, но и не плетутся толпой как гражданские, а идут спокойно, не прилагая сил к поддержанию строя А какое качество амуниции! Нашим парням невообразимо далеко до такого уровня соответствия. А если учесть едва оторвавшееся от горизонта солнце, поднимающуюся над колонной пыль, зрелище было просто фантастическим, будто я на машине времени перенёсся в прошлое.
В общем, я настолько был восхищен красотой открывшейся мне картины, взглядом опытного специалиста вглядываясь в амуницию и оружие, что совсем не заметил, как верхом на гнедой кобыле ко мне подъехал парень в форме поручика польской армии 1939 года, который, не слезая с коня, грозно рявкнул:
Кто такой!? Документы!
Ну, играть так играть! Мы тоже не просто ряженые, уставу и строевой обучены. Я вытянулся по стойке смирно, взял двумя пальцами под козырек:
Рядовой сто двадцать первого полка Ковальский! затем достал документы, протянул их поручику и вновь принял стойку смирно, вытаращившись на офицера лихо и придурковато. Он развернул мою солдатскую книжку, прочитал и недоуменно спросил:
А что ты здесь делаешь? В нашей армии нет сто двадцать первого полка.
Так я это в отпуске! Тут рядом! Вот ведь парнишка закусился, решил видимо роль полностью отыграть. Однако офицер совсем не выглядел играющим и в ответ на мою безобидную реплику грозно нахмурился и потянулся к кобуре со словами:
Что ты мелешь, дезертир, отпуска уже месяц как отменили!
Так это, господин офицер! я продолжил отыгрывать роль глуповатого солдата, Марыся, невеста моя, после моего майского отпуска понесла, вот ксендз и написал командиру, а тот меня вызвал, пристыдил и да и снова отправил в
отпуск, в порядке исключения, чтоб я, так сказать, искупил грех и законным образом пред лицом господа нашего виновато залопотал я, состроив морду лица под названием "кот из "Шрека".
Поручик, поняв, что я ещё долго могу расписывать банальную ситуацию, перевал меня новым вопросом:
А отпускное где? вот же валит гад, прямо как профессор на экзамене!
Я с показательным усердием проверил все свои карманы, затем, честно-придурковато глядя ему в глаза ответил:
Пили много вчера, я всем отпускное показывал, что у меня только пять дней на свадьбу, и вот потерялось Надо в хате поискать, в этот момент я заметил, как в небе за спиной офицера, все также сидевшего в седле, появились точки, которые, постепенно увеличиваясь, превратились в силуэты самолётов, имеющих специфический излом крыла, известный как "обратная чайка". Я замолчал, мои мозги со скрипом и похмельной болью, прокрутили все что я видел в те немногие минуты, которые минули после того как я проснулся. Вывод оказался неутешительным я каким-то непостижимым образом провалился во времени и попал в 1939 год, скорее всего в первое сентября, с Днём знаний блин, Андрюха! Но времени на рефлексии и сантименты не было и я, указав рукой на приближающиеся самолеты, крикнул: