Вы ее знаете, сэр рыцарь, сказала Хела. Ваш голос говорит об этом убедительнее всяких слов.
Я кивнул.
У меня нет сестры, чему я очень рада. Сестры вечно выдают тебя с потрохами. Вы ее знаете, и она ваш друг. Как по-вашему, она способна на кровавое деяние? На убийство государя?
Пожалуй, медленно проговорил я. Если ее привели в ярость или отчаяние, она могла пойти на такое. Если, например, некоему юноше грозила смертельная опасность. Если у нее имелись веские причины.
У меня еще один вопрос. Хела ухмыльнулась, показав кривые зубы во рту размером с ведро. Но прежде я хочу поблагодарить вас за ваше снисходительное ко мне отношение. Коли оно объясняется единственно вашим уважением к достоинствам сэра Воддета, ну и ладно. Обращайтесь со мной так и дальше. Почему ее сестра поспешила сюда, чтобы сообщить вам новость? Вы знаете?
Вижу, мне придется рассказать вам больше, чем хотелось бы. А в награду я получу от Хелы совет во всяком случае, надеюсь получить. Если ее совет будет столь же дельным, как ее вопросы, он будет многого стоить.
Анс кивнул и придвинулся поближе, чтобы лучше слышать.
Есть такой человек по имени Гарсег. То есть он не человеческое существо. Мы же признаем, что родитель Хелы не был человеком?
Я человек, заявил Хеймир. Такой же, как вы.
Я этого не отрицаю. Я старался говорить мягким тоном. Но Хюмир не был человеком. Каким бы он ни был хорошим, смелым или великодушным. И упомянутый Гарсег тоже не человек.
Я помолчал, ожидая дальнейших возражений, но все молчали.
Он не раз выручал меня. Я многим ему обязан. Я думаю, он поступал так, чтобы заручиться моим обещанием как он и сделал в конечном счете выступить против одного врага. Врага, с которым я в жизни не стал бы сражаться, будь у меня выбор.
Рыцарь Леопардов спросил, что меня тревожит.
Вы знаете о женщине, которую я люблю. Она находится там же, где Гарсег, и я хотел бы быть с ней сейчас.
Так отправляйтесь к ней! воскликнул рыцарь Леопардов. Или вы единственный человек в Митгартре, который не знает легенды о рыцаре и повозке?
Я поклялся оставаться здесь до середины зимы. Я также связан клятвой, данной величайшему и лучшему из людей. Только благодаря ему я оказался в такой близости от своей возлюбленной, как сейчас.
Скажите, сэр рыцарь, вы больше думаете о своей чести или о своей возлюбленной? В улыбке Хелы сквозило некое подобие жалости. Подумайте хорошенько, прежде чем ответить.
За одну ее улыбку я готов выбросить всю свою честь в сточную канаву, сказал я. Да, и растоптать. Но могу ли я попросить ее выйти замуж за обесчещенного рыцаря?
Пытаясь понять меня, рыцарь Леопардов сказал:
Вы дорожите ее честью больше, чем своей. Вы готовы умереть, защищая честь возлюбленной.
Но послушайте, начал Воддет, при чем здесь?..
Мы поговорим об этом
в свое время. Позвольте мне закончить. Моя любимая находится там же, где Гарсег. Вестница, приходившая ко мне ночью, сказала мол, ее сестра хочет, чтобы я убил Гарсега. И просила меня поклясться, что я не сделаю этого.
Все непостижимее и непостижимее, пробормотала Хела. Хорошо бы, эта жалкая чаша была хоть вполовину такой глубокой, как эта тайна. Она протянула чашу Воддету, и он подлил ей вина.
И вы поклялись, сэр? спросила старая Герда.
Нет, мать. Я уже надавал достаточно клятв. Я хочу быть с женщиной, которую люблю. Я вздохнул. Если я уничтожу Гарсега, возможно, она попытается убить меня. Я с радостью приму смерть.
Мы не разделим вашей радости, громко заявил Бертольд.
Несмотря на свое ранение, сказал Воддет, я откажусь от своего слова и сам убью вас, если вы не перейдете к существу дела. Король Йотунленда тяжело ранен. Так вы сказали разве нет? Какое это имеет отношение к нам?
По-вашему, они могут обвинить в покушении на Гиллинга моего родственника? спросил рыцарь Леопардов.
Ангриды совершали на нас набеги малочисленными отрядами, пояснил я. По двадцать человек, а чаще по десять пятнадцать. Именно таким набегам и рассчитывал положить конец ваш родственник, придя к соглашению с королем Гиллингом. Бертольд, тебя взяли в плен ангриды. Сколько их было?
Бертольд Храбрый задумчиво потеребил бороду:
Великанов, которым меня выдали разбойники, было восемь.
А как насчет тебя, Герда? Сколько ангридов захватили тебя?
Ох, мама родная, не могу сказать, сэр, столько лет уж минуло.
Двадцать?
Да что вы, сэр! Гораздо меньше. Пятеро, наверное. Или шестеро. Несколько убили, сэр, ибо наши мужчины сражались. Вы спрашиваете, сколько ангридов пришли или сколько ушли? Пришли человек десять.
Бертольд, Герда. А как насчет пяти сотен? Не кажется ли вам такое число уму непостижимым?
Бертольд Храбрый лишь потряс головой то ли отрицательно, то ли растерянно. А Герда сказала:
Знаете, сэр, я никогда не видела столько великанов разом, но когда я вспоминаю всех, кого видела в одно или другое время, мне всегда представляются сотни. И даже тысячи.
Хела? Вероятно, мне следовало спросить тебя первой.
Насчет численности-то? По-моему, пять сотен не так уж много. Мы с братом постоянно болтались на этой дороге и один раз видели отряд из пятидесяти ангридов, а в другой раз из двадцати. Поднимите глаза, вы, отважные рыцари. Кто там летит над нами?