И я узнаю в нём отца Толика. Клим Анатольевич в строгом костюме выглядит немногим старше своего сына.
Его глаза горят красным от приказа старушка сжимается и уже тише бормочет:
И грянут перемены, изменяя мир.
Гречка по двести, по пятьсот мандарин,
Яйца по сотке за штучку одну,
Апокалипсис вижу, а не пенсию.
Сочувствую, хмуро бросает Клим Анатольевич, зажимая в руке кристалл новообразовавшегося предсказания. Чертыхается, поднимает старушку, отряхивается и прикладывает указательный палец к губам.
Толе от отца досталась стать, когда с возрастом мужчина становится только брутальнее. И я ловлю себя на мысли, что Котёночкин-старший ещё очень даже привлекательный мужчина. Мимоходом здоровается со мной, я как раз полезла под стул, чтобы достать яблоко. Он уводит старушку в кабинет.
Мимо проплывает озадаченный призрак.
Через пять минут бабушку выпускают, я даже не успеваю начать волноваться за её благополучие. Покидает СМАК старушка быстро, не оглядываясь, кажется даже злее, чем была до посещения этого места.
В кабинете Клим Анатольевич заполняет лист опроса. А красивая блондинка ловко берёт у меня кровь из вены.
Планы на ближайшее время? Самочувствие фамильяра? Температура тела? Обычная. Цвет глаз не менялся? Причина роста силы? спрашивает Клим Анатольевич, пока я стараюсь не потерять сознание. Терпеть не могу вида собственной крови.
Влюбилась. Я же ведьма Любви, отвечаю, а в глазах темнеет. Резкий запах нашатыря и взволнованный голос блондинки:
Уж не беременная ли? И тут же отвечает самой себе: Да нет, я бы почувствовала. Впечатлительная просто. Девушка быстро приводит меня в чувство, касается моего лба указательным пальцем, открывает окно нараспашку, и дышать становится легче.
Клим Анатольевич чешет подбородок и задумчиво предупреждает:
Вам запрещено использовать силу вне Ковена, в непосредственной близости от людей или воздействовать на людей каким-либо видом магии, включая приворот, отворот, переворот Вести индивидуальную деятельность
как ведьма тоже нельзя. Такой запрос поступил от Лидии Ивановны, но вы можете подать апелляцию.
В открытое окно с диким карканьем влетает ворон. Чёрная птица несётся на меня, но Клим Анатольевич делает движение рукой, и буквально в миллиметре от моего носа ворона разворачивает на сто восемьдесят градусов и выкидывает из помещения.
Также из-за вашего выхода из Ковена ведьмы вынуждены искать новую Любовь, из-за чего просят протекции СМАКа, как ни в чём не бывало продолжает Клим Анатольевич. В связи с этим вопрос: не хотите ли к ним вернуться?
Он смотрит на меня серыми глазами, такими же, как у Толика, добрыми и тёплыми.
Я отрицательно качаю головой.
Блондинка поощряюще улыбается и прячет пробирку с моей кровью.
Тогда мы предлагаем вам работу в службе магического контроля, продолжает довольно Клим Анатольевич и подмигивает мне. Совершенно ясно, что его подговорил Толик.
Но я теряюсь, единственное, что я умею, делиться своими чувствами и забирать чужие.
Какую?
Вы сильный эмпат. Нам пригодится ваше умение взаимодействовать с людьми, отвечает блондинка, от которой очень приятно пахнет морем, она прикладывает ватный диск к ранке и сгибает мою руку. Не тревожьте пару минут.
Спасибо, я подумаю. У вас тут весело.
Обычная ситуация, уверяет Клим Анатольевич. В стенах СМАКа большая концентрация силы, поэтому случаются прорывы.
Уже на улице он догоняет меня, придерживает за локоть и приглашает нас на ужин на следующих выходных.
Я, конечно же, соглашаюсь и звоню Толику.
Он долго не берёт трубку, а потом отвечает нервно и быстро:
Люба, не вовремя.
Операция? Провожаю взглядом женщину с пустыми ведрами. Коромысло, старинный наряд и то, как она решительно прошла сквозь стену здания, выдают в ней призрака.
Нет. Просто звездец какой-то. Позже позвоню.
Толя отключается, и я некоторое время гипнотизирую сотовый. Хмурюсь: что у него там происходит?
3. Анатолий
В ординаторской тихо, плесень разукрасила почти все стены. Но на неё что-то сил сегодня нет. Сажусь за свой стол. В такой ситуации я оказался впервые: летальных исходов у моих пациентов не было.
И хоть среди знакомых моих родителей по СМАКу многие удивлялись моему упорству, если не сказать упоротости, в желании жить в Санкт-Петербурге, этому было ещё одно объяснение, помимо моей природной придурковатости. Я могу и умею пользоваться магией Города. Она живёт во мне, течёт во мне так же естественно, как и кровь по венам. Мне не нужно никаких разрешений СМАКа на использование магии, никаким нормам и правилам, кроме тех, что установил я сам себе, моё владение магии не подчиняется. Я просто могу разговаривать со Смертью, могу её убедить, переспорить или прогнать. Я могу вытащить пациента с того света, провести любую операцию, собрать любые переломы, убрать любые отёки. И мне за это ничего не будет, потому что использую я силы Города.
Чем злю его ещё сильнее.
Запечатанный в отце демон так ни разу и не проявился, но вот кровь подпортить мне сумел. Или, наоборот, увеличил диапазон моих возможностей. Ведьмовское проклятье, из-за которого отец поругался с Ковеном, тоже не прибавило мне баллов в глазах Хранителя. Такое вот удивительное комбо вышло.