Борис Николаевич Сопельняк
Солдат по кличке Рекс
Всё о собаках
Борис Сопельняк
Солдат по кличке Рекс
История о том, как немецкий пес стал советским разведчиком
Удивительная история, построенная на документальном материале, рассказывает о том, как немецкая овчарка, не дававшая прохода нашим разведчикам, наконец, была взята ими в плен. Раненый пес сопротивлялся как мог: отказывался от еды, не давал обрабатывать раны, ни с кем не хотел общаться, но все-таки терпение, выдержка и доброта нового хозяина победили. Рекс, так назвали собаку, поступил на службу советской разведки.I
Капитан Громов нервно поглядывал на часы и прикидывал, сколько осталось до рассвета.
«В запасе минут сорок, думал он. На той стороне тихо. Ширина ничейной земли восемьсот метров. Успеют»
Громов закурил. Как ни слаб огонек папиросы, но после каждой затяжки он высвечивал резко очерченные скулы со впалыми щеками и чуть приплюснутый нос. Капитан курил одну папиросу за другой и методично тюкал кулаком по брустверу. Старая привычка. До войны Виктор Громов был неплохим боксером. В разведке это пригодилось.
Теперь Громов командир дивизионной разведки. За линию фронта ходит редко. Зато в подчинении целая рота. И всех надо обучить премудростям разведывательной работы. Еще вчера капитан получил задание добыть «языка». Не такое уж сложное дело. Да и ребята ходили тертые. Но вернулись ни с чем. Одному прострелили плечо. У другого не хватает двух пальцев. И оба заявили, что, если бы не тот проклятый пес, все было бы хорошо. Немца взяли чисто, связали и поволокли. На ничейной земле догоняет их здоровенная собака, хватает за руку и пальцев как не было. Удалось, правда, шибануть ее прикладом. Пока собака приходила в себя, отползли за бугорок. К тому же немцы врубили прожектор и давай чесать из пулемета. Как ни старались прикрыть «языка», его убило.
Сегодня пошли четверо. На всякий случай набрали махорки, чтобы припорошить следы. Время шло. В бруствере образовалась довольно глубокая ямка, а Громов все так же методично всаживал в нее кулак. И вдруг грохнул взрыв! Тут же темноту ночи распороли автоматные очереди. Над полем повисли ракеты.
Громов высунулся и сразу все понял. Немецкие пулеметы били по вершине небольшого холма. А чтобы вернуться домой, ребятам надо обязательно перевалить через этот бугор. Другого пути нет. Значит, их обнаружили, отрезали огнем отходы и, само собой, попытаются взять в плен.
Где саперы? крикнул Громов в глубину траншеи.
Здесь, товарищ капитан! выросли из темноты двое.
Картина ясная? Он кивнул в сторону холма. Надо сделать проход в минном поле правее высотки и вывести ребят.
Минут через двадцать саперы вернулись. За ними ползли двое разведчиков. На плащпалатке тащили третьего.
Что с ним? спросил Громов.
Ранен, бросил старшина Седых. В живот. А Сидоренко, скорее всего, убит.
Тааак! крякнул с досады Громов. Опять осечка.
Никак нет, осечки не было, обиделся старшина. Ефрейтор Мирошников, доложите, как было дело. Я командовал группой прикрытия, так что всего не видел, пояснил он Громову.
Худощавый остролицый ефрейтор сидел на земле и пытался снять сапог. Яловая кожа разбухла, стала скользкой, местами была порвана. Как ни старался ефрейтор, но сапог снять не мог. Он остервенело срывал сапог, а тот сидел как влитой.
Братцы, взмолился он, рваните ктонибудь!
Солдаты бросились ему помогать.
Вот так. Посильней! Тише ты, медведь таежный, ногу оторвешь. Уффф! Так и есть, прокусил, сволочь.
Насквозь прокусил! Глядите, нога как у тигра в пасти побывала
живого места нет.
Ефрейтор Мирошников, строго сказал капитан. Что вы там мелете? Какие еще тигры? Доложите, почему не взяли «языка»!
Почему не взяли?! «Языка» мы взяли. Офицера. Вели его по воде, ползли по болоту. Высыпали всю махорку. А у минного поля опять догнала собака. Черт ее знает, откуда взялась эта зверюга! Мне прокусила ногу, Сидоренко руку. Ножом не достать верткая, как ужака, а стрелять нельзя. Когда подоспели немцы, пес залег. Ладно, саперы выручили, а то бы нам не уйти. Когда отходили, опять наткнулись на эту собаку. С ней двое фрицев. В тыл зашли, сволочи. Так что мы сами чуть не стали «языками». Немцев мы перебили и совсем было ушли, да проклятущий пес вцепился в Сидоренко. Тот ненароком привстал и попал под пулеметную очередь. Нас опять накрыли. Пришлось бросить офицера и удирать. Правда, мы его так связали, что никуда не денется. К тому же сунули в воронку: сам он оттуда ни за что не выберется. А с собакой я рассчитался: полдиска всадил!
Ясно! бросил Громов. Обстановочка ни к черту. Санинструктора ко мне!
Я здесь! вынырнула из глубины траншеи девушка в кокетливо надетой пилотке.
Громов заметил и пилотку, и уобразный шрам над переносицей, и выщипанные, тонко подведенные брови. Недовольно поморщившись, приказал:
Младший сержант Орешникова, пойдете с саперами. Если Сидоренко жив, окажете помощь на месте, если нет волоките сюда. Но Сидоренко найти! Живым или мертвым! жестко закончил он. Выполняйте! А мы за офицером, обернулся он к Мирошникову. Показывай дорогу.