и сосредоточиться на происходящем.
Обратить как можно больше людей в свою веру. С готовностью ответила Дарья.
А зачем?
Секта Червя преследует множество целей, уклончиво ответила девушка. Но в нашем конкретном случае, думаю, личинка хочет переродиться. Ты убил взрослую особь, создал угрозу, так что эта тварь стремится вырасти и дать тебе отпор.
И как она это сделает? я вспомнил небольшого червяка, которого лысый сектант пытался скормить Демидке в голове не укладывалось, как такая мелкая зараза может вырасти в гигантского полоза. Сколько же надо сожра я не договорил, так как понял, что сам ответил на свой же вопрос.
Дарья мрачно кивнула, подтверждая мою догадку.
Зараженный будет есть других людей, тихо произнесла она. Этого не тронул, потому что боялся, что помешают. Когда они питаются, то уязвимы. Сначала убьет всех, а потом уже наестся вдоволь.
Теперь понятно, почему личинку хотели дать Демидке он большой и здоровый. Умом, конечно, слаб, но червяку все равно, раз он подчиняет себе сознание. А такой пастью, как у моего конюха, можно много чего сожрать.
А что тут забыли сектанты? Неужели маленький монастырь так важен?
Когда в земли приходит полоз, некоторые начинают сходить с ума и поклоняться ему. Если он подчинит чье-то сознание, то появляется секта. Она ведет скрытную деятельность и разрастается. Монастырь достаточно уединенное место и хорошо для этого подходит. Скорее всего, сектанты рассчитывали завладеть одеждой монахов и таким образом втираться в доверие к людям. Я уже не говорю о службах, на которых они могли бы напрямую воздействовать на открытые разумы паствы.
Вот же хитрые сукины дети, я покачал головой. Значит, кто-то из деревенских мужиков сектант?
Не обязательно, с сожалением сообщила Дарья. Личинка может воздействовать на кого угодно. Поддаться может любой, если его воля недостаточно крепка. Монахов держали в плену. Если кто-то сломался
То убийцей может быть каждый. Закончил я ее мысль.
И мы не уйдем отсюда, пока во всем не разберемся. Решительно заявила Дарья и направилась к выходу.
И как нам узнать зараженного? я остановил ее в дверях.
Пока он не начнет есть других никак.
Тогда не отходи от меня ни на шаг, мне не хотелось, чтобы девушка пострадала.
Я сама могу о себе позаботиться, Дарья раздвинула легкую накидку, под которой у нее имелся компактный двуствольный пистолет. Поправив одежду, она толкнула дверь и вышла на улицу.
Первое, что мне бросилось в глаза людей вокруг стало значительно меньше. Нас дожидались только два монаха и отец Иоанн. Второе трое крестьян ковыляли к воротам вместе с пожитками и инструментами.
Куда собрались строго спросила Дарья.
По хатам, хмуро отозвался Степан, которого я узнал по красному носу.
Никто никуда не уйдет, пока я не скажу. В голосе Дарьи зазвенела сталь. Сейчас она полностью преобразилась и выглядела совсем иначе, нежели увлеченная книгами тихоня.
У нас своих господ хватает, чтобы еще других слушать, отмахнулся идущий рядом со Степаном мужик.
А ну повтори, я схватил мужика за грудки и ко всеобщему удивлению приподнял над землей одной рукой. Не знаю, откуда в худощавом теле Воронцова такая сила, но она пришлась очень кстати.
Барин, прости, тут же залепетал мужик. И ты, барыня, прости нерадивого! От волнения ляпнул!
Это священное место, вмешался Иоанн. Никаких склок.
Ага, исключительно кровопролитие, я разжал пальцы, и мужик плюхнулся на пятую точку. С работягами все понятно, а где остальные монахи?
Я отпустил их в кельи. Иоанн молитвенно сложил руки. Они молятся за упокой невинно убиенного Николая.
Как бы им самим не пополнить список невинно убиенных. Они с мыслей меня сбила решительно направившаяся к воротам Дарья.
Девушка подошла к створкам, достала невесть откуда узкий стилет и полоснула себя по правой ладони. Не успели капли крови упасть на землю, как моя спутница плотно прижала руку там, где створки ворот сходились вместе.
Губы Дарьи быстро и беззвучно зашевелились. Кровь, вытекавшая из-под ладони вдруг «ожила» и сформировала правильный круг. Стоило девушке убрать ладонь, как под той сформировались кровавые символы, которые вспыхнули и тут же застыли, словно восковая печать.
Никто не выйдет, пока я не сниму чары, выдохнула заметно побледневшая Дарья.
Ведьма! совсем по-женски взвизгнул один из мужиков. Он, и два его товарища шарахнулись в стороны, а потом одновременно спрятались за тщедушного отца Иоанна, будто тот мог защитить их от чего угодно.
Кто дал тебе право осквернять
это место? строго спросил Дарью настоятель.
Государь Император, в руке девушки снова появилось то самое письмо, которое она показывала у ворот. Все, что я делаю, свершается исключительно во благо Великой Российской империи.
И у тебя есть дозволение творить магию на крови? письмо не слишком-то впечатлило отца Иоанна.
Дарья вдруг отступила назад. Ее плечи сникли.
Нет, тихо произнесла она. Я еще не обучалась в Академии.
Колдовство без дозволения митрополита недопустимо, замотал головой один из монахов, стоявший по правую руку от Иоанна.
Он сделал шаг в направлении Дарьи, но я заступил ему дорогу.