На экране один за другим гаснут факелы двигателей враги затормозили у края поля обломков и разворачиваются носом вперед.
во все концы видимой вселенной, от края до края
Гаснут экраны, в последний раз моргнуло и отключилось освещение борткомпьютер в панике выключает всё подряд, пытается наскрести энергии на прыжок. Но её всё равно мало, слишком мало. Десять секунд
но какая разница, куда лететь? одними губами пробормотал четырёхрукий. Главное, что мы вместе.
Он медленно провел пальцами по лицу девушки, закрывая её глаза. Три, два, один прыжок.
Как только «Кицунэ» вывалилась в обычный космос, Вольфрам тотчас развил бурную деятельность. Всеми силами показывал, что он в порядке, бодр и даже немного весел. Виктор от этого насторожился еще больше.
Вижу маяк, бормотал Вольфрам. Дистанция миллион сто.
Далеко вынесло, фыркнула Юми.
У семерых нянек дитя без глазу. В данном случае у трёх. Маяк нужно обслуживать, а тут всё на самотёк пущено.
Работает и ладно.
Нам же лучше. Если радар где-то и есть, то рядом с маяком, ответила девушка. А так может быть не заметит.
Если свой включим заметит сразу же, напомнил Вольфрам.
Ой, да не учи учёную! отмахнулась Юми.
Степенью учености дамы интересоваться неприлично. По крайней мере в некоторых вопросах.
«Он еще и с ней флиртует» зло подумал Виктор. А вслух спросил:
Значит, случалось прятаться от радаров?
Юми удивлённо повернулась к нему.
С чего ты взял?
Полицейское чутьё. Я же контрабандистов ловил в основном.
Ну как тебе сказать?.. задумалась Юми, подняв глаза к потолку.
Прозвучало это как женская отмазка, вроде «у моей подруги с её парнем».
В общем, наконец сформулировала девушка. Мне всегда платили легально, со всеми налогами. Документы были в порядке. Но в паре грузов я сомневалась. И потом попросила кое-кого забыть ко мне дорогу и больше работу не предлагать. На всякий случай.
И пистолет тогда же купила?
Да. Тоже легальный абсолютно. С комиссионки.
Похоже было, что сомнительные рейсы Юми в поле зрения коллег Виктора вряд ли попали бы. Или всё шито-крыто и кто надо прикормлен, или ничего серьезного в тех грузах и не было. Судя по тому, что девочке дали соскочить скорее последнее. Вляпалась бы во что-то поинтереснее до сих пор возила бы контрабас для серьезных дядь. А потом вместо них бы срок мотала.
И пистолет у неё просто ужасен. Про цену лучше не спрашивать наверняка втридорога заломили, впарили мусор по цене нового. Надо будет его хоть разобрать, проверить
Тем временем, появилась тяга. Где-то ноль пять, не больше.
Докладываю, заговорил Вольфрам. Радар дальнего обнаружения есть, работает.
Нас видит? спросил Виктор.
Не уверен. Поэтому начинаем увеличивать дистанцию
но по касательной, чтобы сопряженная с радаром оптика не увидела факел двигателя, закончила Юми.
Гражданских пилотов такому не учат, заметил Вольфрам.
Юми хитро улыбнулась и вздёрнула носик.
Вольфрам потянулся сначала одной парой рук, потом другой, откинулся в кресле и продолжил:
Предлагаю следующее. Я на вахте, остальному экипажу подняться в бытовой отсек, убедиться в его герметичности и исправности. Если всё в порядке снять скафандры, обед и отдых. В грузовой отсек пока не ходить падение давления продолжается.
Сильное? уточнила Юми.
На грани погрешности приборов, но фиксируется. Заниматься ремонтом будет удобнее на грунте и в спокойной обстановке.
Тогда, эм возражений не имею, Юми отстегнула ремни. Виктор, пойдём.
Жилой отсек на этих кораблях почему-то самый верхний, над рубкой. По идее, в бою он должен был первым и получить пилот держал «Кицунэ» носом к противнику. Однако «ведро гаек» из рельсотрона просто шоркнуло по борту, и пострадал трюм хотя он самый задний, дальше только машинное отделение.
Давление во всех четырех каютах держалось ровно, в центральном помещении тоже. Вывалился из потолка один плафон освещения, экран медиасистемы перестал включаться и всё. Юми, конечно, ворчала себе под нос, но в целом жилой отсек легко отделался.
Виктор со вздохом снял шлем, стянул с головы пропотевший подшлемник и начал расстёгивать комбинезон. Он прилипал к телу, приходилось понемногу оттягивать, чтобы внутрь зашел воздух. Отчего-то вспомнилось, как они надевали скафандры по тревоге. особенно врезались в память мелькнувшие на пару секунд обнаженные груди Юми маленькие, твёрдые, задорно торчащие
Виктор повернулся к девушке, но та вдруг смерила его ледяным взглядом, громко фыркнула и скрылась за дверью капитанской каюты. Демонстративно. Как будто поняла, о чем он думает.
Наученный горьким опытом, Виктор сложил скафандр в шкаф а то начнёт летать по каюте, если вдруг невесомость. Проходили уже. Натянул штаны с ботинками и мятую рубашку навыпуск, куртку оставил в шкафу пора уже привыкать, что на корабле тепло. Вышел из каюты и отправился помогать Юми с уборкой. Девушка опять надела свои штаны с карманами и нарочито мешковатую футболку. Специально повыше за пояс заправила, чтобы пузырь висел. Будто издевалась.
Посуду на кухне не успели закрепить перед боем, и теперь она валялась по всему отсеку. Содержимое одной из консервных банок обнаружилось на потолке. И явно успело присохнуть. Надо будет принести стремянку, с которой Юми лампочки меняла всё равно плафон на место вставлять. Но Виктор понятия не имел, где девушка её хранила.