Как-то банальненько, да? сказал сам себе Федот.
Соседние дворы краснели поникшими рябинами. Дом Померанцевой укрылся высохшими кустами шиповника и ждал, как игривый кот у норки. Федот преклонил колено, встав прямо в лужу, и зашептал молитву.
Среди дождя в тиши поселка слова звучали особенно проникновенно. И Господь услышал их: амулеты и обереги загудели камертоном. По опутавшим тело цепям пробежали искры, и воздаятель, резко вздохнув, на миг прикрыл глаза. Передёрнулся и шагнул к дому ведьмы, одной рукой сжимая пистолет, а другой натягивая на голову налобный фонарь.
БАХ!
Из-под ног поднялся и тут же опал чёрный туман. Ловушка для дурака. Макар не мог в неё попасть, а значит, её заготовили после. Странно, но Федот до сих пор надеялся встретить боевого товарища живым. Несмотря на весьма дурные знаки.
Порошок гиблого заклятья прибило дождем, и под сапогом воздаятеля вновь захлюпала грязь. Хлюп-хлюп-топ. Нога ступила на деревянную ступеньку. Краем глаза Федот заметил тень слева. Скрюченный силуэт под ливнем. Амулет Святого Петра на груди треснул, когда морок устремился к воздаятелю. Сотканный из мрака служитель ведьмы вскинул когтистые лапы и беззвучно растаял в дожде, уничтоженный оберегом.
Высадив дверь ударом ноги, Федот вошёл в дом.
Прятаться надо лучше, госпожа Померанцева, сказал он. Пахло сыростью. Федот повернул голову, и луч фонаря послушно выдернул из мглы лестницу на второй этаж, ряды фотографий по стенам, провал двери в соседнюю комнату и засохшие цветы в вазе слева от входа. На улице вновь сверкнуло, и свет пронзил окна, на миг наполнив дом контрастом.
Свободной рукой воздаятель полез в карман плаща, вытащил оттуда колбу и швырнул её в сторону лестницы. Хруст бьющегося тонкого стекла отозвался диким воплем со второго этажа. Федот бросился вперёд, пока ведьма не пришла в себя от святого удара, и только у ступеней понял, что на первом этаже не один. Выкрикнул слова веры, отражая атаку из темного проёма. Кто-то врезался в него, и от силы удара воздаятель отлетел к стене. Развернулся было, вскинул руку с пистолетом и даже успел нажать на спусковой крючок, но серебро вонзилось в балки перекрытия, а за горло взялись холодные сильные пальцы.
Бога здесь нет, брат, сказал Макар.
Федот хрипел, вжатый в стену и едва касаясь сапогами пола.
Пропавший воздаятель изменился. Его глаза почернели, черты лица заострились, отчего
шрам стал ещё глубже, а из-за спины торчали сложенные хитиновые лапы. Сверху так и кричала женщина, но Макара муки ведьмы не тревожили. Он изучал Федота, чуть склонив голову набок. Рука с пистолетом ослабла, сдалась, и металл грохнулся о деревянный пол.
Ты долго шел, брат, промолвил Макар.
Что стало
Хватка ослабла, падший отпустил Федота и сделал шаг назад. Руки-лапы за спиной расправились крыльями проклятого. Наверху в темноте плакала ведьма. За выбитыми окнами бесновалась гроза, ветер кидался мокрой листвой в мотоцикл воздаятеля.
Горло всё ещё ломили невидимые пальцы, но с пульсацией изумленного сердца тень холода отступала.
Ты удивлён. Я тоже удивился, не улыбнулся Макар. Я любил Аню, в детстве. Учились вместе. Когда узнал кто она, когда понял хотел помочь. Хотел поговорить. Но Мне жаль, брат.
Федот молчал, тёр левой рукой горло.
Я всё ждал, когда кто-нибудь придет. Думал, что сказать. И смеялся.
Он отвратительно хрюкнул.
Помнишь, как мы спорили? Ну, на тему того что откуда всё это берется обязательная ненависть к окружающим, этот зловещий хохот, вечные планы о разрушении, порабощении. Вам всё казалось простым, мол, людская натура, а я говорил: «Эй, Федот, не с других планет их присылают»! падший оскалился, тонкая белая кожа натянулась на скулах и треснула. Раньше я не понимал, что может заставить людей присоединиться к тьме и убивать бывших товарищей по приказу хозяина.
Слабость.
Что, прости? нахмурился он.
Всему виной слабость духа, отчеканил Федот.
Нет, брат. Слабость лишь приводит их к князю, но чем он держит их, брат? Почему они ему потом служат, как думаешь? вздохнул Макар. Куда как проще получить нужное и сказать, эй, диавол, расторгаю договор в одностороннем порядке. Ведь все мы оступаемся.
Падший покачал головой:
Почему нет дороги назад, брат?
Федот молча наблюдал за лапами воздаятеля, колышущимися за спиной падшего. Опустил свободную руку, вроде бы достаточно непринуждённо. Еще один пистолет так и остался в кобуре на поясе. Осталось только до него дотянуться. Неспешно, осторожно.
Но всё не так трагично. Теперь я знаю ответы. Это все страх одиночества, брат. Ведь когда ты остаёшься один то ищешь хоть кого-то. Даже самую жалкую, пусть и проклятую душонку. Ты ведь никому не нужен, оступившийся. Тогда для чего любезничать, верно?
Это всё оправдания, сказал Федот, Себя убеждаешь, а не меня.
Макар кивнул. Мёртвые чёрные глаза смотрели безучастно, но внимательно.
Я могу убить ведьму, вдруг сказал он. Наверное, это уже несложно. Я стал много сильнее, и ты это увидел.
В чём же дело?
Куда я денусь с этим? Макар пошевелил хитиновыми лапами. Это ясная печать, что носитель данных артефактов есть монстр и подлежит уничтожению, во имя господа. Вы не оставите меня в покое.