На низких тонах зазуммерил телефон на связь выходил командующий.
Ковалев, доложите обстановку. Голос командующего раздался так чисто, как будто сам командующий находился в соседнем помещении, и был его голос и сдержан, и суховат.
Произошло раздвоение цели. Предположительно: учебная торпеда с ограниченным ресурсом. Возможен вариант имитатор. Пытаюсь восстановить контакт с целью номер один.
Добро. Докладывать постоянно. Оставайтесь в заданном районе до прихода «Полтавы» с «Азовом». Задание прежнее.
Ковалев положил трубку, долго молчал, потом сказал раздраженно:
Хоть бы поблагодарил. Ведь я с лодками не каждый день вступаю в контакт.
Возможно, там уточняют данные по другим источникам, предположил Сокольников.
Источников, конечно, много, согласился Ковалев. А вот уничтожить лодку могли мы одни.
В новогоднюю ночь, сказал Ковалев вскоре по корабельной трансляции, я пожелал вам мужества, терпения, выдержки. Все это вы проявили в лучшем виде и были по достоинству вознаграждены. Я благодарю вас. Но наша служба на этом никоим образом не заканчивается, и думать о доме еще преждевременно, поэтому я снова хочу пожелать вам мужества, терпения и выдержки.
«Король умер, подумал у себя в посту Суханов, да здравствует король! Лодки приходят и уходят, а «Гангут» остается».
Ветошкин минуту назад спустился на смену, выслушал командира, пожевал для порядка губами, потом сказал печальным голосом:
Возвращаться весной даже лучше, чем зимой.
А летом? спросил его Рогов.
Летом и совсем хорошо. Ушли из лета, служили в лете и вернулись в лето. Ешь потей, работай...
Мерзни, подсказал ему Силаков.
Экий ты, братец, кругленький, укоризненно заметил Ветошкин. Не мерзни, а мокни. Понимать надо.
Суханов не перебивал их, терпеливо ждал, когда сами замолчат, и они поняли, что он ждет, один за другим вышли из беседы. Ветошкин на правах старшего сказал напоследок:
Когда возвернемся, тогда и возвернемся. Дом не коза, в лес не убежит. Сказано было не ахти как, но моряки дружно посмеялись, как бы тем самым поддержав своего старшину команды, дескать, давай, мичман, шпарь, мичман, нам еще долго ходить по морям-окиянам. Разрешите, товарищ лейтенант, заступить на вахту?
Заступайте, мичман. Горизонт чист. Обстановка прежняя. Приказ прежний: кровь из носу, но контакт должен быть. Нашей смене не повезло. Может, вашей повезет. Это, мичман, ведь всегда так: кому-то везет, кому-то не везет.
Суханов решил наконец воспользоваться приглашением Зазвонова, прошел в верхний коридор, в котором находились каюты старших офицеров сюда он приходил не часто и в основном не по доброй воле, нашел каюту командира БЧ-6. Тот еще не ложился спать, сидел за столом, писал. Заслышав стук в дверь, повернулся вместе с тяжелым стулом силен был мужик и заулыбался:
А, слухач...
Стаканчика чайку не найдется? конфузясь, попросил Суханов.
Ну почему же не найдется?.. Сейчас мы соорудим и чаек, и кофеек. И медок есть на этот случай, и конфетки найдутся.
Суханов присел на краешек дивана.
Хорошо живете, все еще стесняясь, сказал он, так и не решив, какого лучше тона придерживаться в разговоре с Зазвоновым: с одной стороны командир боевой части, с другой рубаха-парень.
Нам, слухач, жить плохо нельзя. Мы в небушко летаем, кое с кем там на «ты» разговариваем, поэтому нам и паечек особый полагается. Зазвонов достал термос с кипятком, спросил: Чай, кофе?
Если позволите, не откажусь от кофе.
И не отказывайся, слухач. У меня бразильский растворимый. Парочку ложек бросишь, потом ночь не спишь.
А я одну положу и засну, сказал Суханов.
Хитрый ты, слухач. Зазвонов и Суханову и себе сделал кофе, и в каюте запахло горьковато и словно бы пряно. Он достал коробку конфет, опять улыбнулся. Да ведь и я хитрый, понимаю, что не кофеи пришел ты ко мне гонять, а разговаривать какие-то разговоры. Ох, грешный я, ужасно люблю эти самые разговоры. Вот давай и поговорим, благо на нашем корвете наступило всеобщее благоденствие.
Суханов побренчал в стакане ложечкой, прицелился глазом в коричневую рыбку, которая была самой большой в коробке, но шоколадку взял самую маленькую корабельная этика беспощадно осуждала жадность.
Только честно, наконец сказал он, как вы полагаете, мы в контакт с лодкой вступили случайно или...
Я в офицерском собрании а нас двое, значит, мы уже собрание иного разговора не приемлю. Честность и честь слова одного корня, сердито сказал Зазвонов, и Суханов удивился: лицо у Зазвонова резко стало жестким. Нет, слухач, случайности в нашем деле не было. Случайность это когда случай, а наш командир выстроил целую систему. Система, слухач, это уже закономерность. Мы могли вступить в контакт днем раньше, днем позже, но не вступить практически уже не могли. Я достаточно полно ответил на ваш вопрос? спросил Зазвонов, высветив на щеках ямочки, которых прежде Суханов не замечал.
Вполне. Но тогда уместно будет еще спросить: закономерность допускает элемент риска или всякий риск это все-таки случайность?
Зазвонов тоже позвякал ложечкой и одним глотком отпил полстакана, хотя кофе был крепкий.
Риск и случайность это вопиющая безграмотность. В детстве мы выражались более точно попал пальцем в небо. Риск и закономерность это продолжение системы, а по сути дела, все та же закономерность.