Этих карт у нас нет, Александр Иванович, сказал штурман, порывшись в своем хозяйстве.
Клюсс нахмурился:
Рассчитайте расстояние до Ванкувера по таблицам.
Через минуту штурман доложил:
Две тысячи девятьсот сорок пять миль.
Многовато проворчал командир, да и без карт А котел требует заводского ремонта
А не лучше ли сходить в Шанхай, Александр Иванович? И карты для этого есть, и заводов там много, и работа дешевле, и ближе, помоему, предложил штурман.
Нука, рассчитайте, сколько до Шанхая?
Беловеский минуты три возился с таблицами и наконец доложил:
Через пролив Осуми, минуя Японское море, две тысячи шестьсот, через Сангарский пролив две тысячи двести семьдесят.
Клюсс задумался, молчали минут пять. Наконец он спросил:
Давно вы там были, Михаил Иванович?
В прошлом году.
Беловеский рассказал Клюссу о послевоенной обстановке в Шанхае: о торговом соперничестве Англии, Японии и Америки, о русской колонии, о том, что не все живущие там русские белогвардейцы. Узнав, что консульство возглавляет попрежнему бывший царский камергер Гроссе, что в Китай прибыла миссия Дальневосточной республики, Клюсс опять задумался. Потом сказал:
Так вот Куда мы пойдем, пока не решено. Карт китайского побережья на трогайте и не вынимайте. На столе в штурманской рубке должны лежать карты для похода в Укинский залив. И ни с кем никаких разговоров. Одно можете утверждать: что во Владивосток мы сейчас не собираемся, а пойдем в Уку, повезем муку.
Улыбнувшись неожиданному каламбуру, Клюсс спустился к себе.
27
Утром Якум и Клюсс собрались на берег. На палубе к командиру подошел старший механик в комбинезоне, испачканном сажей. На лице смущение и озабоченность.
Клюсс остановился и сердито спросил:
Смотрели?
Якум сошел на пристань и там поджидал Клюсса. Заварин мялся:
Плохо, Александр Иванович. Сильная течь
Командир нетерпеливо перебил:
Но в походто идти сможем?
Смотря куда, Александр Иванович.
Разумеется, не в Раковую бухту, а в дальний поход!
Заварин молчал, обдумывая ответ.
Сейчас немного остынет котел, сказал он тихо, подчеканим всё, до чего удастся добраться. Поднимем пар, посмотрим. Думаю, можно будет дойти до Владивостока, а до Хакодате наверное. Только вот расход воды будет большой Он изучающе взглянул на командира.
Подошел старший офицер:
Вас не поймешь, Константин Николаевич. То пары надо прекращать, то до Владивостока дойти можно,
только самое воды надо взять побольше. Чего вы раньшето смотрели? накинулся он на Заварина.
Раньше ничего не было. Течь появилась недавно. А когда я принимал механизмы, котлы были под парами и нельзя было их как следует осмотреть. А теперь нужен заводской ремонт
Клюсс был явно недоволен пререканиями.
Он сердито оборвал:
Хорошо! Всё ясно! Делайте все необходимое, Константин Николаевич, но чтобы послезавтра корабль был готов к дальнему походу. А вы, Николай Петрович, примите полный запас пресной воды. Я на берег! бросил он старшему офицеру, сходя на дощатый настил пристани.
Нифонтов взял под козырек и мигнул вахтенному офицеру. Разбудив сонную бухту, труба горниста пропела «захождение». На палубе все стали «смирно», провожая глазами удалявшихся командира и Якума, которые пошли в партийный комитет решать судьбу корабля. Никто этого не знал, но все чувствовали себя на пороге какогото важного решения
28
Услышав через открытый иллюминатор громко сказанную Нифонтовым фразу о том, что до Владивостока дойти можно, если взять побольше воды, Павловский решил выяснить, что случилось с котлом. До этого случая он знал о паровых котлах только то, что сообщалось в гимназии на уроках физики. Этого было очень мало, чтобы не показаться профаном в разговоре с инженероммехаником, который, похоже, чтото замышлял. Поэтому, чтобы прояснить обстановку, он в обеденный перерыв вызвал к себе котельного механика Панкратьева. С ним можно обо всём поговорить откровенно. Максим Иванович старый моряк Сибирской флотилии, участник революционных событий, участвовал в боях с калмыковцами и интервентами.
Звали? Могучая фигура Панкратьева с трудом протиснулась в каюту. Он был в синем, испачканном сажей и машинным маслом рабочем платье, лицо лоснилось от пота.
Вы уже обедали? в свою очередь спросил Павловский.
На камбузе, товарищ комиссар. Не стоит переодеваться: сейчас обратно в кочегарку.
Что там с котлом? Я хочу знать правду, Максим Иванович.
Текут трубные доски, товарищ комиссар. И патрубок нижнего продувания лопнул.
Опасно это?
Да как сказать Трубки сейчас будем вальцевать, течь должна уменьшиться.
Павловский совершенно не представлял, что это за доски, трубки и продувание, как их будут вальцевать. Неплохо бы, пока Заварин обедает и распивает чай в каюткомпании, побывать в котельном отделении и пощупать всё это своими руками.
Не можете ли вы сейчас показать мне на месте этот ремонт?
Отчего же, могу. Только грязно там, сажа. Испачкаетесь, товарищ комиссар.
Грязь не помеха, пойдемте. Должен же я своими глазами увидеть, где течёт.
В котельном отделении было темновато. Панкратьев зажег факел, показал Павловскому переднюю трубную доску, дымогарные трубки и объяснил, как работает вальцовка.