зайти слишком далеко, заговорив об обидах, чинимых его родине. Предоставленный своим мыслям, молодой человек с жадным интересом рассматривал проплывавшие перед его глазами длинные ряды строений, залитые мягким лунным светом и пронизанные глубокими тенями. Тут и там виднелись лишенные снастей, брошенные на произвол судьбы суда. Ни леса мачт, ни грохота подъезжающих повозок, ни оживленного гула голосов... Ничто не свиде¬ тельствовало о том, что перед ними был крупнейший ко¬ лониальный торговый порт. Временами до них долетали лишь дробь барабанов и голоса бражничавших в портовых кабачках солдат да с военных кораблей доносились унылые оклики дозорных, заметивших одну из лодок, которыми горожане еще пользовались для личных надобностей. Перемена поистине велика! произнес молодой офицер, пока
их шлюпка быстро скользила вдоль мертвых пристаней. Даже мои воспоминания, хоть они и стер¬ лись с годами, воскрешают передо мной другую картину. Незнакомец ничего не ответил, но залитое лунным све¬ том изможденное лицо его осветила загадочная улыбка, придав что-то неистовое выразительным и странным его чертам. Молодой офицер умолк, и оба не проронили боль¬ ше ни слов.а, пока лодка шла вдоль длинного пустынного причала, по которому размеренно шагал часовой, а затем, повернув к берегу, достигла места своего назначения. Каковы бы ни были чувства, волновавшие двух путе¬ шественников, благополучно завершивших наконец свое долгое и нелегкое плавание, они остались невысказанными. Старик обнажил убеленную сединой голову и, прикрыв лицо шляпой, стоял неподвижно, словно мысленно вознося хвалу богу за окончание тяжкого пути, а молодой его спутник взволнованно зашагал по пристани; казалось, обу¬ ревавшие его чувства были слишком всепоглощающи, что¬ бы найти выражение в словах. Здесь мы должны расстаться, сэр, произнес нако¬ нец молодой офицер, но я питаю надежду, что теперь, когда пришли к концу наши лишения, это не приведет к концу наше случайно возникшее знакомство. Для человека, чьи дни уже сочтены, подобно мо¬ им, отвечал незнакомец, было бы неуместно испыты¬ вать судьбу, давая обещания, для выполнения коих тре¬ буется время. Вы, сударь, видите перед собой того, кто возвратился из печального, весьма печального паломниче¬ 14
ства в другое полушарие, чтобы его кости могли упокоить¬ ся здесь, в родной земле. Но, если судьба подарит мне еще несколько дней, вы снова услышите о том, кто считает себя глубоко обязанным вам за вашу любезность и доброту. Молодой офицер был глубоко тронут задушевными сло¬ вами своего спутника, их серьезным и торжественным то¬ ном и, горячо пожав его исхудалую руку, ответил: Дайте о себе знать! Прошу вас об этом как об осо¬ бенном одолжении! Не знаю почему, но вы завладели мои¬ ми чувствами в такой мере, в какой это не удавалось еще никому на свете... в этом есть что-то таинственное... это похоже на сон. Я испытываю к вам не только глубочайшее почтение, но и любовь! Старик отступил на шаг назад и, положив руку на пле¬ чо молодого человека, вперил в него горящий взгляд; затем, величественным жестом подняв руку вверх, сказал: Это перст провидения! Не души зародившееся в тебе чувство! Сохрани его в своем сердце, ибо оно угодно небу. Внезапно дикие, отчаянные крики грубо нарушили ти¬ шину ночи, заглушив ответ офицера. Столько муки и та¬ кая жалобная мольба звучали в этих криках, что у тех, кто их слышал, похолодела в жилах кровь. Площадная брань, хриплые проклятия, резкие удары плети и жалобйые воп¬ ли жертвы звучали где-то неподалеку, сливаясь в единый гул. Движимые одним чувством, все сошедшие со шлюпки на берег торопливо направились в ту сторону, откуда до¬ носились крики. Приблизившись к стоявшим неподалеку строениям, они увидели кучку людей, столпившихся во¬ круг человека, чьи жалобные стенания нарушили тихое очарование ночи. Бранясь, зеваки подзадоривали мучите¬ лей, их грубые голоса заглушали крики истязуемого. Пощадите, пощадите! Христа ради, пощадите, не убивайте Джэба! снова завопил несчастный. Джэб сбе¬ гает, куда прикажете! Бедный Джэб слабоумный дурачок! Пожалейте бедного Джэба! Ой! Вы сдерете с меня шкуру! Я вырву сердце из груди этого подлого бунтовщи¬ ка! раздался яростный хриплый возглас. Он отказал¬ ся пить за здоровье его величества! Джэб желает королю доброго здоровья! Джэб любит короля! Джэб только не любит рома! Молодой офицер, увидев, что творится бесчинство, ре¬ шительно растолкал толпу хохочущих солдат и проник в самую ее гущу. 15
Глава II Они грозятся отхлестать меня за правду, ты за ложь, а иногда меня бьют за то, что я отмалчиваюсь. Лучше быть чем угодно, только не дураком. Шекспир, «Король Лир» Что тут творится? воскликнул молодой офицер, хватая за руку разъяренного солдата, орудовавшего плетью. По какому праву истязаешь ты этого человека? А по какому праву хватаешь ты за руки гренадера британской армии?! в бешенстве крикнул солдат, обо¬ рачиваясь и замахиваясь плетью на осмелившегося при¬ коснуться к нему горожанина. Офицер шагнул в сторону, уклоняясь от грозившего ему удара, и шитый золотом мундир его блеснул в лунном свете между складок темного плаща. Рука изумленного солдата застыла в воздухе. Отвечай, я жду, продолжал молодой офицер, весь дрожа от еле сдерживаемого гнева. Какого ты полка и почему истязаешь этого человека? Мы. все гренадеры славного сорок седьмого полка, ваше благородие, смиренным и даже униженным тоном отвечал один из стоявших рядом. Мы просто хотели по¬ учить уму-разуму этого дурачка, потому что он отказы¬