«Но я знаю, как они живут», хочется закричать Грейнджер в лицо этим упертым женщинам, но она стискивает зубы и опускает голову. Повисает молчание, в котором почти осязаемо каждый думает о своем.
Итак, всего две недели, взяв себя в руки, как ни в чем ни бывало нарушает тишину Макгонаггал. Располагайтесь в моем доме как вам будет удобно. Вам ни о чем не придется думать, едой и уборкой займется кто-нибудь из эльфов на время вашего пребывания здесь. Я всегда доступна по каминной сети, так что если понадоблюсь, летучий порох на полке. Мадам Помфри будет навещать Гермиону пару раз в день и по мере необходимости. Ее кабинет так же всегда открыт для связи. Может, какие-то вопросы?
Все предельно ясно, язвительно цедит Снейп и, поправив мантию, встает из-за стола, заполоняя собой почти все пространство кухни. Мне понадобится пара дней, раз уж я тут так надолго. Это не проблема?
Последний вопрос он задает Гермионе, потому что его темные глаза впиваются в девушку, заставляя ее поднять взгляд и посмотреть прямо на него. Черная бровь вскинута, лицо раздражено, глаза прожигают равнодушной тьмой. Гермиона вздыхает и, между делом, отмечает: неужели он всерьез полагает, что когда смотрит вот так, кто-то может ответить не так, как ему нужно?
Нет, это не проблема, отвечает Гермиона, мотнув головой, и отворачивается к окну.
Погоди, но вскидывается Помфри. Я думала, что уже все обговорено, и я привела сюда Гермиону только потому, что здесь Северус. Я не могу оставить ее здесь одну, без постоянного отслеживая ее состояния.
Что ж, сводит брови Минерва, бросая недовольный взгляд на Снейпа, тогда мисс Грейнджер придется провести еще пару дней в больничном крыле.
Нет, почти выкрикивает Гермиона, а потом, устыдившись своей эмоциональности, смущенно улыбается. Я вполне нормально себя чувствую. Если хоть что-то будет не так, я дам вам знать, мадам Помфри. Позвольте мне остаться здесь. Что может случиться за пару дней?
Женщины угрюмо переглядываются, а Гермиона отчетливо понимает, что в школу не вернется. С Джинни она уже попрощалась. А вытерпеть прощание с мальчиками она вряд ли сможет. Гарри очень остро реагирует на все, что с ней происходит, и его муки причиняют ей невыносимую боль. А еще нужно будет отбить бесконечные вопросы. И думая об этом, Гермиона расправляет плечи, приготовившись настаивать. В конце концов, что действительно может случиться за пару дней?
* * *
Один прыжок аппарации, затем другой, третий. Пока, наконец, он не оказывается под проливным дождем Эдинбурга в одной из незаконных точек аппарции в нише между двумя подпирающими друг друга домами. Замирает, осматриваясь и прислушиваясь, а потом, подняв воротник мантии и ниже опустив голову, черной тенью выскальзывает из укрытия и смешивается с толпой.
До дома Минервы Северус решает прогуляться пешком, чтобы исключить возможную слежку и не светиться рядом магическими всплесками: ее дом стоит в самом конце улице, на окраине, где живут только магглы, поэтому нужно быть особо осторожным, если он не хочет оказаться в Азкабане.
Волна раздражения снова поднимается в нем, зудит под кожей, его хочется выплеснуть. Все как-то не так. Все его инстинкты кричат об опасности, глупости этой затеи. Весь этот план Минервы хочется сбросить с себя, стряхнуть и уничтожить. Ему бы не возвращаться в Англию, пока он не найдет достаточно веские аргументы для своего оправдания. И, учитывая характер его обвинений, для этого ему нужны бывшие соратники, а он тратит время на Грейнджер.
Промозглый северный ветер разгоняет согревающие чары и изрядно промокшая мантия начинает холодить тело. Волосы тоже промокают, и с них на щеки и подбородок стекают ледяные капли. Набрасывать водоотталкивающие чары посреди маггловской улицы Снейп не решается, поэтому только ускоряет шаг до светлой, украшенной
венком из осенних листьев, двери дома Минервы остается совсем ничего.
Оказавшись под козырьком уютного крыльца, Снейп морщится, вспоминая про ключ. Еще пара мгновений поисков, раздраженное «акцио чертов ключ» и, наконец, замок в двери приятно щелкает, впуская внутрь.
В прихожей его сразу окутывает тепло горящего камина, уютный треск дров, а чуткий нос безошибочно улавливает тонкий аромат лилий, который теперь вечно сопровождает Грейнджер. Северус специально шумит, чтобы обозначить свое присутствие, но она даже носа не показывает, чтобы проверить, кто это. Это раздражает еще сильнее. Он неторопливо снимает мантию, бросая ее на скамейку в прихожей все равно нужно будет заняться очисткой и сушкой, а потом заглядывает в гостиную. На диване четко видно место, где она устроилась: смятый плед, томик Шекспира и как ее еще не тошнит от него, дымящаяся кружка чая. Снейп поджимает губы, собираясь отвернуться и уйти в спальню, но взгляд выцепляет дорожку из нежно-розовых и белых, почти молочных, лепестков, которая ведет в сторону кухни. Он хмурится, но идет по ним, как по хлебным крошкам, сминая нежные цветы подошвой черных кожаных ботинок, что не успел снять.
И резко останавливается, словно уткнувшись в стену, когда видит на полу распростертое девичье тело. Гермиона лежит щекой на лепестках и целых соцветиях. Цветы повсюду. И запах здесь сгустившийся, приторный, бьющий в нос.