Есть, возразил сам себе старик. Там смерть. Повсюду смерть.
И, совершенно обессилев, вновь упал в снег.
«Если все равно суждено здесь умереть, так чего тянуть?» вдруг понял он, и впервые за все это время страх полностью покинул его. Осталось только смирение.
«Давно пора, и так слишком все затянулось».
Каша перевернулся на спину и, в ожидании собственной смерти, стал смотреть на серое, затянутое тучами небо, попутно размышляя о том, есть ли на самом деле рай и ад? Усталый мозг ничего дельного из аргументов не вспоминал, а лишь назойливо крутил мелодию давно забытой песни. А небо, молчаливое, равнодушное, слепо смотрело в ответ и медленно поглощало его разум.
Старик закрыл глаза, полежал так немного и вновь их открыл, но ничего нового не произошло небо было все таким же безучастным.
«Смерть это всего лишь сон, великое успокоение, к которому летит душа, вне зависимости от того, хотим мы этого или нет, подумал старик, насвистывая засевший в голове навязчивый мотивчик. Свинцовая усталость в теле придала мыслям философский оттенок. Значит, увидимся скоро, Мира. Не хотелось бы, конечно, стыдливо прятать глаза, когда увижу тебя, потому что ты обязательно спросишь за Вику и за Глеба. Спросишь, как я посмел оставить их в самом гнезде врагов, чтобы охотники проводили над ними опыты, а сам трусливо бежал. Но что я мог поделать? Наверное, как-то и смог бы выкрутиться, но это теперь так думается, а тогда никаких мыслей не было, одни инстинкты».
Дойдя до припева, старик вдруг замолчал. Он услышал какой-то звук, монотонный, низкий, доносящийся откуда-то издалека.
«Рокот мотора», с ужасом понял старик.
Машина. Железный конь, который может нагнать человека за считаные минуты.
Потребовалось израсходовать последние остатки воли, чтобы прогнать прочь мысли о том, что это за ним мчатся охотники. А судя по звукам, машина действительно гнала во весь опор.
«Зачем я им нужен? Тратить столько горючего, чтобы добить меня? Бред. Тогда кто, если не они? Это пустыня, никого живого в округе».
Цепенея от страха, Каша решил дождаться автомобиля лежа встать уже не хватило бы сил.
Будь что будет, вслух прохрипел он, нервно запихивая в рот пригоршню снега.
Звук нарастал очень быстро, и в какой-то момент Каша подумал даже, что его просто не заметят и переедут как какую-нибудь зверушку, на свою беду выбежавшую на автостраду. Но визг тормозов,
раздавшийся еще издали, успокоил старика. Погибнуть под колесами ему сегодня не грозило.
Машина остановилась в паре метров от него. Каша хотел встать, чтобы глянуть на путников, но не смог пошевелиться одежда примерзла ко льду, а отодрать ее не хватило сил.
Лязгнула дверь, звонкий голос спросил:
Мертвый? Живой?
Живой, прохрипел старик, но так тихо, что его не услышали.
Хлопнула вторая дверь, раздалось поскрипывание снега кто-то осторожно приближался.
Ник, вроде живой он, дышит, пар вон изо рта идет. Эй, дед, ты чего? Плохо тебе? Чего разлегся?
Я упал просто, стараясь говорить как можно громче, ответил Каша.
Так давай мы тебя подымем? Дурить не будешь? Не прыгнешь с ножом на нас?
Старик не смог сдержать сиплый смех. Сил не было на то, чтобы просто стоять, а незнакомец про нападение лопочет. Да Кашу бить начнут по голове гаечным ключом, он закрыть лицо не сможет настолько все было плохо.
По глазам вижу, что ты без глупостей всяких на уме, догадался парень. Не сумасшедший.
Открылась еще одна дверь, из машины вышли двое.
Ну что там? спросил чей-то густой бас.
Нормально, просто тут человек притомился, подсобить надо бы, ответил водитель и помог подняться Каше.
Больной?
Да.
Тогда поможем, отчего не помочь?
Ну-ка, давай, отец, поднимайся. Да ты никак примерз уже? Точно так! Ну ты даешь! Здоровье беречь надо. Простудишь хозяйство свое, мужское. А без него никак, сам понимаешь.
Кашу подняли чьи-то сильные руки, поставили на ноги.
Устоишь?
Устою, кивнул старик.
Совсем ослаб, произнес парень.
Каша попытался сделать шаг, почувствовал, как сразу болезненно заскрипели все кости, остановился.
Давай, отец, мы тебя в машину посадим. Там теплее будет, отогреешься немного, совсем продрог.
Старика вновь подхватили крепкие руки и усадили в старенький «уазик», маленький снаружи и огромный из-за убранных задних кресел внутри. Машина была разрисована цветами, а внутри было тепло, и приятно пахло едой. В дальнем углу, возле двери, прикрученная к полу металлическими ножками, стояла крохотная, размером с трехлитровую банку, печка, словно подсвеченная изнутри янтарным сиянием. Огонь. Тепло.
Я Ник Марио, представился бородатый парень, залезая следом.
Каша пожал ему руку. Ладонь нового знакомого была крепкой и теплой, и это почему-то вселило в старика маленькую надежду, он и сам не понял даже почему.
А это Вовка Нерон, представил стоящего справа спутника Ник.
Старик пожал и ему руку. Высокий, крепкого телосложения парень со смуглым горбоносым лицом показался ему угрюмым и нелюдимым.
Это Паша Изолента, продолжил знакомить деда со своими товарищами Ник.
Привет! чуть заплетающимся языком промямлил мужичок, протягиваю старику одутловатую руку. Каша принял приветствие.