Бились, да все притомились Вот и куды полезли, а? На автоматы голой жопой. Тьфу! Ладно бы собрали ватагу вдесятеро карателей боле, тогда, мож, толпой-то и задавили бы, и сами живы остались. Хоть кто-то.
И чо? определенно начал злиться Игнатий. Ведь говорено ужо переговорено: нехрен на карателях зло вымещать! Вот сожгли эту «галеру» ай, молодцы! Поубивали злыдней-извергов, себя не пожалев, ай, герои какие!.. А они об том подумали, репами своими дырявыми покумекали, што за этих карателей храмовники все их деревни пожгут, вместе со стариками и бабами, никого не жалеючи? И кто на поверку злодей, кто изверг? А герои твои и есть злыдни главные.
Потому как дурни героями не делаются. Здоровяк вдруг остыл столь же стремительно, как и завелся. Ладно, Мироха. Идем, брательничек шитый.
Куды это? смешно насупил куцые белесые брови разнорукий Мирон.
Сам же сказал: живых смотреть.
Так ты же
А чо «я же»? Вот ты тож скажешь чо, буде как и дельное, а на своем не стоишь. На тебя сел и поехал: Мироха, левей забирай; Мироха, шибче наддай; тпру, Мироха, стой, сеном заправься. А ты бы: нет, Игнатий, ты как хошь, а я раненых искать стану, жизни спасать говнюкам безголовым.
От зачал-то опять, зачал! замотал головой Мирон.
А ну, тихо!.. поднял ладонь Игнатий.
А вот не стану тихо! притопнул, и правда словно конь, разнорукий мутант. Коли ты мне так
Сказано: т-ш-шшш!.. прижал Игнатий к губам приятеля палец. Стонет кто-то
И впрямь, прислушавшись, выдохнул Мирон. А ну как храмовник?
Коли храмовник, так подмогнем упокоиться. Тока чуется мне, голосок шибко тонок. Баба, чо ль?..
Приятели стали вертеть плешивыми головами, высматривая, откуда идет голос. Вначале они рыскали взглядами возле останков «галеры» и по берегу, пока разнорукий мутант не обернулся к кустам.
Так вроде как тут где-то стонут. Вона, гли-ка, чо там за бревна к кусту прибились?
Друзья зашли по колена в воду и побрели вдоль кустов туда, где и в самом деле виднелись будто связанные меж собой бревна. Вскоре они увидели небольшой плот с сооруженным на нем из веток шалашом. Снова раздался негромкий стон. Доносился он явно из шалаша.
Мож, каратель спрятался, заманивает? прошептал Мирон.
Говорю, бабский голос шепнул в ответ Игнатий.
Ну, мож у них и бабы в карателях ходят.
Ага, как раз штоб таких, как мы с тобой, красавцев заманивать. Мы в шалаш, а она хвать и ссильничает. Обесчестит, и замуж никто нас с тобой не возьмет.
Я женат уже, обиженно буркнул разнорукий.
Ладно, тады на себя весь грех возьму, вздохнул коротконогий. Коли уж братьями стали, выручать надобно.
Трепло ты, Игнатий, скривился Мирон. А там человек помирает.
Так пошто ты застыл, коль помирает? Лезь давай в шалаш.
Пошто я?
Ты мельче. Я всю хибарку разворочу.
Да и хрен-то бы с ней, проворчал Мирон, но все же вскарабкался на плот и осторожно заглянул в шалаш.
Чо там? вытянул шею Игнатий.
Не пойму Мелкое што-то в тряпке. И кровищи жуть!
Чо за мелкое? Кошка, может?
Говорю ж, не пойму ничо
Ну так бери и на свет вытаскивай!
В кровище же всё!
Мироха, не зли меня, а то щас по носу вдарю сам в кровище будешь.
Тебе бы тока вдарить закряхтел Мирон и, пятясь, выбрался из шалаша, держа на вытянутых руках маленькое тощее тельце в окровавленной тряпке.
На поверку тряпка оказалась такой же рубахой, что и на мужчинах, а вот под ней
Да это ж девчонка! ошалело заморгал Игнатий, который осторожно снял с найденыша пропитанную кровью одежонку, чтобы осмотреть раны.
Точно попятился к кустам Мирон. Ой! Бежим отсель!
Не понял!.. сурово зыркнул в сторону приятеля коротконогий здоровяк. И повторил, выделяя каждое слово: Это. Девчонка. Ребенок.
Вот именно, вот именно! замахал разными руками Мирон. Бежим! Брось ее в реку!
Подфартило все-таки нашей птичке, вздохнул Игнатий. Тем, што Степановы мозги достались. Хорошие мозги, умные. Мне не свезло ноги у Степана короче моих оказались. Но тебе шибче всех не свезло: Степанова рука в аккурат подошла, а вот мозги менять уже нечем было Разве што задницу Степана тебе туда запихать покойник бы не обиделся, понял. Проговорив всё это умиротворенным, благостным тоном, мужчина вдруг заорал: А ну иди сюда, урод недоделанный! Раны девчонке промоем, завяжем и бегом к Ляксевне!
Ты не понимаешь, што ль?!. зашипел, как закипающий котелок, Мирон. За убивство ишшо и простить могут, ну разве руки-ноги пообрубают А за ребенка Ты же знаешь по закону за детей «диких» мутантов казнят без суда!.. Этой замухрышке лет десять всего!
Может, она из храмовников Увязалась с батькой на «галере»
Ага! И в хламиду оделась! И тощая, как шкелетина. И ты глянь сзади-то у ей, глянь!..
Игнатий осторожно приподнял девочку. Сзади у нее был хвост. Небольшой, всего с ладонь, но сомнений не оставалось: девчонка из мутантов. А значит, немедленно должна быть убита она сама и непременно казнены те, кто не обязательно даже произвел ее на свет, но и всего лишь укрывал от проверяющих.
Пусть она и «дикая», и ребенок, а всё одно человек, поскреб корявую лысину Игнатий.
Промоем сейчас раны и бегом к Ляксевне