Всякое говорят.
А я вот своими
глазами видел. Тот, которого турель завалила, был небольшой, размером, наверное, с малолитражку. Ну и лапы. Лапы были как, знаешь, ветви. Метра по три длиной, узловатые, с кучей отростков. Судя по следам второй был темто похожим, но больше раза в три, может первый был детенышем. Хер знает.
Самое смешное, что я был не первый, кто его нашел. Рядышком труп лежал, весь целый, а головы нет, только шея, срезанная и как будто стеклом залитая. И этот везунчик херов распотрошил убитого скреббера, вскрыл капсулу с янтарем. Жемчуг, наверное, сразу сожрал, так как при нем я ничего не нашел. Сел я рядом с трупом, сижу и так мне на душе хорошо, так светло и радостно Знаешь, как будто в отпуск на море приехал. Посидел немного, потом раздел бедолагу, оделся сам, автомат его прихватил. Ну и, понятно, допотрошил капсулу, замотал янтарь в куртку. А из раздолбанной турели достал ленту с патронами от пулемета, штук на пятьдесят. И свалил побыстрому.
Второй раз мне повезло, когда я добрался до стаба. Стаб был гнилой, полумурский стаб. Мне хватило ума не тащить туда янтарь, я его прикопал до поры до времени вместе с большей частью патронов. Десятка хватило, чтобы привести себя в порядок, обжиться и приодеться поудобнее. А потом я узнал, где есть другие стабы, причем не столь гниложопые и двинул туда. Как видишь, дошел. Да, давненько это было. В чем моя двойственность по отношению к мурам? Как проявляется? В отличие от большей части рейдеров я их просто убиваю. Быстро и без мучений. Никаких тебе скармливаний мутантов и кормления негашеной известью.
Ой! Все бы тебе ужасы рассказывать, Карась отмахнулся от погруженного в воспоминания нахмурившегося Черныша, веселых историй с тобой что ли не случалось? Ну, ты даешь! Давай я тебе такую одну расскажу. Про одного деда по прозвищу Партизан.
05. Послушать историю про Партизана
Короче, был такой дед, Карась сел на самый краешек дивана, Хотя он и сейчас есть, но, сами понимаете, уже не дед.
Знаем, знаем, отмахнулись от лишних подробностей новые товарищи, Жги дальше.
Он тут недалеко живет, за стабом Полынный, в небольшом поселке, как его не важно, в общем. Партизаном его кличут, так что если кто захочет, может сам сходить и познакомиться. Нелюдимый он правда, но если подход найдете все как есть расскажет. Дед этот был лесником, и когда оказался тут, ну, в Улье, нихрена не понял. Представляешь, пол жизни лесхозе работал. Избушка посреди леса, все дела. Выезжал только документы коекакие по работе заполнить и за зарплатой. Даже в магазин ездил только один раз и все, до новой получки в лес.
Ты самто, похоже, из Советского союза. Древний, как мамонт, пошутил его сосед по дивану, панибратски пихнув его плечом в плечо.
С чего это? удивился Карась.
Да зарплату получкойто уж лет двадцать никто не называет.
Карась только отмахнулся.
Людей он, конечно, видел, и они его. Охотники там, или любовничков поймает, которые на машине в лес заехали покувыркаться на заднем сиденье, но, бывало, по неделе ни единой души. Ни интернета, конечно, никакого, ни телевизора.
Мне больно видеть белый свет, пропел, усмехаясь, один из рейдеров, Мне лучше в полной темноте
Вово, подтвердил Карась, Хотя больше подошло бы про лесника и волков.
Рейдер не преминул запеть и эту:
На улице темнело, сидел я за столом.
Лесник сидел напротив, болтал о том, о сем.
Что нет среди животных у старика врагов
Что нравится ему подкармливать волков.
Припев пели уже вместе, размахивая кружками, дирижируя невидимым оркестром, каждый своим:
Будь как дома путник, я ни в чем не откажу!
Я ни в чем не откажу, я ни в чем не откажу!
А что подумает такой дед, если увидит кисляк? продолжил Карась, когда товарищи отсмеялись и прекратили неуклюжие попытки вспомнить следующий куплет, Ну вот сами представьте.
Что настаивать самогон на мухаморах все же не стоило?
Проспит и не заметит.
Подумает, что умер и попал в чистилище.
Да уж, недооцениваете вы дедов, Карась хлопнул в ладоши от удовольствия. Он же человек старой закалки. Не смотрел он все эти ваши кино про зомби. Книжек ужасов не читал. Зато что такое химическая атака со времен Советского Союза помнил прекрасно. У них, у стариков, память такая что было давно, то помнят лучше всего. Дед подумал, что война началась. Одел противогаз, на всякий случай, раскопал отнятую когдато
у браконьеров «Сайгу» полуавтоматическую и отправился в город, в военкомат. Как из леса вышел, увидел, конечно, что город уже потерян, а горожане превратились непонятно во что, но старого пердуна это ни капли не смутило.
И дед пошел воевать? в беззастенчивый стеб над поглупевшим от старости человеком начали примешиваться нотки уважения. Далеко не каждый иммунный мог бы похвастаться подобной стойкостью в первые дни в Стиксе.
И пошел. Всерьез так, знаешь. Дед мужик основательный. Раскулачил пару магазинов, раз уж власти в городе нет и не предвидится, снарядился и вышел на тропу партизанской войны. Ему, конечно, показалось странным, что местность вокруг города поменялась, но он все списал на склероз. Старикам, знаешь, не привыкать, что каждый день новости.