Так вы воевали? удивился отец. Сколько же вам лет?
У женщин про возраст не спрашивают, кокетничая, сказала Варвара и опять хихикнула.
Дада, конечно! смутился отец и молчал до самого конца чаепития.
Когда дядя Павел с Варварой ушли, мать дала волю раздражению:
Это ж надо! Ну, нашел. Это ж, каким дураком нужно быть! Кругом столько девок, только помани, любая пойдет. А он нашел. Да была б хоть баба приличная! А то глядеть не на что. Ни кожи, ни рожи, глупа, да еще фронтовая подруга. Бабушка молча плакала и только согласно кивала головой.
Хоть бы ты поговорил с ним, потребовала от отца мать. Может, тебя послушает. Ведь вокруг пальца обвела, окрутила парня. Я понимаю, чем она его взяла. Он же бабы понастоящему еще не видел. Ночь провел, так скорей жениться. Платье вон подарил.
Так он меня и послушает. Поговорить-то я поговорю, только насильно ведь не запретишь, неохотно согласился отец и, видно было, что ему неприятен этот разговор.
Вечером, когда все собрались за столом, отец спросил дядю Павла напрямик.
Паша, ты что это насчет женитьбы, серьезно?
А что? вскинулся Павел. Не нравится?
Я не могу ничего сказать о ней плохого, уклончиво начал отец, но мать его перебила и с возмущением стала выговаривать брату:
Да ты разуй глаза! С кем ты связался? Другие таких бросают, а он подобрал. Неужели лучше не нашел? Глаза ее сузились и из синих стали черными.
И чем же она плоха? стал закипать дядя Павел. Девушка как девушка, не хуже других.
Девушка! в голосе Нины была и ирония, и презрение, и насмешка.
Знаем мы этих девушек, которые с фронта Девушки здесь, в тылу работали и мужчин своих ждали.
Прекрати! кровь бросилась в лицо дяди Павлу, и, багровый, он вскочил с места. Ты говори, да не заговаривайся. Всякие и здесь были. И там были настоящие. Тебя бы туда, в ад этот
Не я одна, все знают, как к ним на фронте относились, чуть тише, но упрямо проговорила мать.
Потоварищески относились и берегли.
Ну, эта не из тех, отрезала мать.
А тебе почем знать, из каких она?
А по ней видно!
Хватит чушь молоть! не выдержал отец, Не нам судить.
Отец нервно забарабанил пальцами по столу, задергалась вдруг щека, но лицо казалось спокойным. Мать сразу замолчала и испуганно следила за отцом.
Пашенька, сынок, подала голос бабушка. Ты прежде узнал бы ее получше. Дело-то серьезное. Недаром говорится: «Семь раз отмерь, один отрежь». Погоди маленько.
Ладно! стиснул зубы Павел. Не вам, мне жить.
Он встал и пошел к двери. Отец хотел остановить его, но Павел предупредил:
Не надо, Тимофеич, и соврав: «Я сегодня в ночь дежурю», вышел.
На следующий день Павел пришел за вещами. Ему было неловко уходить сразу, и он посидел немного. Мать хотела замять вчерашнюю ссору, но не знала с какими словами подступиться к брату. Дядя Павел первый сказал, обращаясь к отцу:
Мы как немного обживемся, позовем к себе.
Паша, прости меня, заплакала мать. Я же хотела, как лучше. Если б я тебя не любила
Ладно, сестренка, все перемелется, охотно простил Павел.
Ты Варю-то приводи к нам, не стесняйся. Надо же нам теперь поближе как-то познакомиться, сказал отец. Раз уж такой оборот будет родственница нам.
На этом спасибо, Тимофеич! растрогался дядя Павел. Он попрощался с отцом за руку, поцеловался с матерью, обнял бабушку, которая стояла мумией у дверного косяка, за все время не проронив ни слова.
Глава 10
А вскоре случилась эта история, не без участия дяди Павла, история, которая дала нам высокого покровителя в
лице начальника очень серьезной организации. С тех пор в нашем доме поселилась тайна. Отец сразу запретил даже упоминать обо всем этом в постороннем разговоре. Вслух не назывались ни имена, ни должности
Однажды отец пришел с работы раньше обычного. Он был чем-то расстроен, сразу прошел в зал и позвал нас с матерью.
Ты что, заболел? встревожилась мать.
Да нет, здоров, отмахнулся отец. Они с матерью сидели на нашем стареньком диване с откидными валиками, я у стола на стуле.
Кажется, мы попали в большую неприятность.
Мать побледнела и схватилась за сердце.
Да погоди ты, ничего еще не случилось.
Отец чуть помолчал, как бы собираясь с мыслями, поглядел на меня, как мне показалось, с жалостью, вздохнул и стал рассказывать.
Утром отцу позвонили в отдел. Он снял трубку и представился:
Анохин.
Здравствуйте Юрий Тимофеевич. Вам звонят из управления госбезопасности, раздался мягкий голос на другом конце.
Я вас слушаю, голос отца сразу «сел».
Не могли бы вы к нам подъехать, скажем, часикам к 13. Машину мы за вами пришлем.
Да я могу сам, растерялся отец. Здесь недалеко.
Ну, зачем же? Без четверти час вас будет ждать «Эмка» у подъезда. С вашим начальством вопрос согласован.
Простите, а по какому вопросу? у отца пересохло горло.
На месте все узнаете. Да вы не волнуйтесь, Юрий Тимофеевич, скорее всего какая-нибудь консультация. До свидания.
Да я и не волнуюсь, сказал озадаченный отец по инерции, потому что на том конце уже положили трубку.
Не успел отец поговорить, как раздался еще один звонок. Звонил предгорисполкома.