Да ты не напрягайся, Вань. Я у тебя на пару дней, пока устроюсь как-то. Это возможно?
Что ерунду говоришь, обиделся Иван. Я мог бы встретить тебя. Город-то незнакомый. Как добирался?
Нормально. От вокзала троллейбусом, здесь трамваем.
Есть хочешь?
Спасибо, я на вокзале чаю выпил.
Чай не еда. Давай, тащи вещи в мою комнату и пошли на кухню пельмени есть.
В комнате Ивана с трудом помещались кровать, шифоньер и однотумбовый письменный стол. Я запихнул рюкзак под стол, чемодан поставил рядом так, чтобы не загораживать проход.
Мне б помыться, попросил я.
Прости, не сообразил, хлопнул себя ладонью по лбу Иван. Иди в ванную, я сейчас принесу полотенце.
После душа ели пельмени, выпили по рюмке водки из графинчика, который Иван достал из серванта, и болтали, вспоминая студенческие будни.
А чего ты приехал летом-то? спросил Иван. Ты же собирался к сентябрю.
А поработаю до школы где-нибудь. У тебя же отец начальник отдела кадров? Поможет?
Да запросто! согласился Иван.
Родители-то знают, что я могу завалиться к вам татарином? спросил я.
Почему татарином?
Да ведь говорят, «незванный гость хуже татарина».
Не бери в голову, засмеялся Иван. Достаточно того, что они про тебя знают. Разберемся
Вечером пришли с работы отец и мать Ивана. Иван представил меня, сказав, что я буду работать в школе учителем.
Какая школа, пожал плечами отец Ивана Сергей Николаевич. Июнь месяц только пошел.
Да я поработать хочу до осени. Поможете?
А что я вам предложить могу? Разве что рабочим, а у вас диплом о высшем образовании.
Так я на другое и не рассчитываю, заверил я. Пару месяцев физического труда только на пользу пойдут.
Похвально, одобрил Сергей Николаевич. Рабочих рук у нас всегда не хватает. И когда вы хотите приступить к работе?
Да хоть завтра, сказал я.
Идет! Завтра жду к десяти в отделе кадров. Ванька покажет, где наше управление.
Может и ты, Вань? повернулся Сергей Николаевич к сыну. Заодно с приятелем. Чего без толку дома сидеть?
Ты, что, отец, сдурел, вступилась мать Тамара Петровна. Ему школы по горло хватит.
Не, батя, я погожу, засмеялся Иван. Это Володька. Он у нас особенный, с чудинкой. А я лучше на диване поваляюсь, книжки почитаю, да на речке позагораю в свое удовольствие.
И по девкам побегаешь, недовольно буркнул отец.
Серёж! Тамара Петровна строго посмотрела на мужа.
Ванька только ухмыльнулся, но промолчал.
Пили за знакомство из того же графинчика и снова ели пельмени, правда, прежде съели по тарелке наваристого борща.
Тамара Петровна водки не пила и в разговоре участвовала неохотно. Только спросила в конце ужина:
Это правда, что вы, Володя, обладаете каким-то особым даром? Ваня говорил, что вы можете лечить руками и предметы двигать взглядом.
Ну что вы! Иван вам наговорит. Что-то могу, хотя ничего необычного здесь нет. А так больше разговоры.
Я по-прежнему старался быть осторожным. Я помнил письмо физика Френкеля, которое в своё время напугало отца. Тогда отец в осторожной форме написал о моих способностях и, в частности, о способности предвидения в Академию Наук СССР и получил ответ профессора Н. Блохина: «У меня позиция была и остается твердой: с научной точки зрения в этом феномене ничего нет. Чудесами и мистикой мы не занимаемся». Френкель же на письмо ответил мягко, но ответ его прозвучал, как предупреждение и напугал отца: «обстановка в науке настолько сложна и опасна для открытого обсуждения этих сложных проблем, что приходится скрывать информацию в стенах лаборатории, хотя лаборатория поддерживается профессором А.Д. Александровым Поэтому ни в коем случае не следует никому нигде рассказывать Все будет расценено, как распространение лженауки».
Сейчас, конечно, не то время,
чтобы бояться репрессий за то, что твоя психика отличается от общепринятой нормы и за то, что природа наделяет кого-то особыми способностями, тем более, неизвестно, дар это или проклятие. Ведь даже в той памяти, которой я обладаю, мне стыдно признаваться, и я, как раньше в школе, в институте на экзаменах по таким предметам как политэкономия, например, старался переставлять слова и предложения, чтобы не казалось, что я вызубрил главу наизусть, хотя текст представал перед моими глазами фотографической картинкой, который я мог читать с закрытыми глазами
Спать меня устроили на кухне на раскладушке. С дороги и после двух рюмок водки я уснул скоро, но обладая тонким восприятием, чутко уловил скрип кухонной двери и открыл глаза. Из комнаты в коридор и в кухню через щель не закрытой плотно двери проникал свет, а потом я услышал шёпот Тамары Петровны:
А он что, будет жить у нас?
С чего ты взяла? так же шёпотом ответил Сергей Николаевич.
Так он в школу пойдет только в сентябре, тот же шёпот Тамары Петровны.
Успокойся! Завтра я ему выпишу направление в общежитие как рабочему строй-монтажного управления.
Ну, тогда ладно!
Тебе что, не понравился молодой человек?
Нет, почему же? Вполне симпатичный и видно, что самостоятельный. Только эти его какие-то подозрительные способности. Как бы беды не случилось.