Да-а, не мед, посочувствовал я.
Не то слово, усмехнулся Юрка.
И много вас там находилось?
Сначала четверо, потом двоих отозвали Вот говорят, что люди с противоположными типами темперамента лучше уживаются. Чепуха. На себе испытал. Я сангвиник, а мой напарник флегматик. Три месяца оказались для нас невыносимыми. Мы даже дрались, и, главное, с таким остервенением, что мне и сейчас, как вспомню, стыдно становится. Вот я думаю, как может человек, сам того не замечая, превратиться в дикаря. К концу срока мы так ненавидели друг друга, что еще пару месяцев не выдержали бы и, наверно, поубивали бы один другого. Поэтому дивлюсь на наших героических моряков Зиганшина, Поплавского и кто там еще был. Как они не съели друг друга!
Это другое. У вас была не чрезвычайная ситуация. Тепло, сыто, да, небось, и спиртик был.
А то, как же, был, конечно, весело подтвердил Юрка.
Я уверен, что в критический момент ты бы вел себя достойно
Может быть, подумав, согласился Юрка.
Мы дошли до Мойки и зашли в первый попавшийся ресторан.
Почти все столики оказались занятыми. В это время, чтобы полюбоваться «белыми ночами», в Ленинград приезжает много туристов. Нам повезло: освободился столик у эстрады, и мы вальяжно устроились на удобных мягких сидениях друг напротив друга.
Как с учебой? спросил я.
Сдал за два курса экстерном. С математикой и физикой у меня всегда было хорошо. А всякую муру вроде диамата и истмата мне перезачли. Да у меня в экспедиции времени для занятий оказалось больше, чем достаточно. Теперь хочу перевестись в Московский геодезический. Там есть факультет оптико-информационных систем и технологий со специализацией физика. Тем более, у моего дядьки там какие-то связи есть.
Живешь у дядьки?
Пока у него. Он бобыль и, по-моему, даже рад свалившемуся с неба племяннику. Скажу тебе по секрету, я встречаюсь с одной девушкой. Она москвичка. Работает в Академии наук, в отделе разведочной геофизики.
И что, у тебя с ней серьезно?
Серьезней не бывает: может быть скоро женюсь.
Ну, ты даешь! только и смог вымолвить я. А как же учеба?
Переведусь на вечернее отделение. Работать буду в геофизической лаборатории, где физикой облаков занимаются. Вот так!
А где жить будете? не удержался я от практического вопроса.
У них с матерью трехкомнатная квартира
Так ты из-за квартиры?
Не говори глупости, заметив иронию в моих словах, обрезал Юрка. Просто так сошлось. Вера не похожа на всех, с кем я когда-либо встречался. Во-первых, умница, во-вторых, на редкость уравновешенный человек. И воспитана в уважении к мужчине.
Я всегда подозревал, что тебе нужна восточная женщина, с другой ты не уживешься. Твоя Вера, кстати, русская?
Русская, по матери, а отец то ли чеченец, то ли осетин, но он погиб в войну еще в сорок первом под Москвой. Кстати, был вторым секретарем райкома.
Понятно, сказал я.
Что тебе понятно? нахмурился Юрка.
Понятно, что Вера будет тебе хорошей женой.
То-то же, засмеялся Юрка.
Мы с Юркой выпили немного коньяку и сидели, откинувшись на спинки кресел, довольные нашей встречей, лениво вспоминали свой город, куда договорились ехать через день два.
За одним из ближних столиков двое мужчин громко доказывали что-то друг другу, а потом запели пьяно и нескладно какую-то свою песню. Орали во всё горло, перекрывая шум голосов ресторанных посетителей и музыку.
Что это у вас за иностранцы в углу сидят, финны что-ли? спросил я официанта.
Да, финны! сказал с усмешкой официант. С экскурсией приезжают на пару дней и отрываются по полной. У них там «сухой закон», вот они «водочные туры» и устраивают.
Пьют и по Ленинграду пьяные в стельку шатаются.
Да нет у них там никакого «сухого закона», сказал я, когда официант отошел.
Как это нет? усомнился Юрка. Всем известно, что они постоянно шастают к нам через границу за водкой.
Был, но только ввели его, как и во всей России, ввиду военного положения в Первую мировую войну, а потом уже в отделившейся Финляндии в 1919 году. Но действовал этот закон лишь до 32-го года.
Тогда чего ж они к нам едут за водкой, если своя есть?
А у них водка продается по индивидуальным карточкам в специализированных магазинах. Да и цены на неё зашкаливают.
Тогда понятно, засмеялся Юрка.
У них сейчас идет пропаганда вина: на вино цену снижают, а на водку поднимают, а финны, как все северяне, любят хорошо «поддать». И что им это вино! Они народ замкнутый, а, выпив, становятся веселыми и общительными. Кстати, в Финляндии не зазорным бухнуть, и женщинам.
Откуда ты только все это знаешь? Впрочем, у тебя в голове этой муры черт знает сколько сидит, засмеялся Боря.
И не говори, согласился я, сам не понимая, как вытаскиваю из головы подобную ерунду, совершенно бесполезную для жизни.
Глава 20
Мы вышли из ресторана и пошли на Невский, где народу гуляло не меньше, чем днем: ленинградцы любили свои «белые ночи», и привычно покидали свои дома, чтобы любоваться этим неповторимым зрелищем.
Ляксу видел? спросил я.
А как же! Он же в Москве. Учится в МГУ, на своем историческом и подрабатывает грузчиком. Говорит, силу качает. Ходит по книжным развалам и все, что зарабатывает и мать присылает, на книги тратит. Кстати, на днях должен был уехать в Самарканд на раскопки.