Господи, выдохнула мама, прижимая руки к груди. Это кто ж такую пакость сотворил? Кому церквушка-то помешала?
Разберёмся, жёстко произнёс отец, снова глядя на Василису.
Глава 7. Тётки
Хотя показал какую-то ерундовину вроде той штуки, которую ты тогда у нас во дворе нашла, рассказывал отец, пришедший на обед и теперь мывший руки в ванной. Свечка поломанная, бумажки жжёные, волосы, всё такое.
А отпечатки? спросила Василиса, исполняющая роль хозяйки, пока мама на работе.
Да какие там отпечатки, отмахнулся отец, проходя в кухню. И следов шиш, всё затоптали.
А собака? Василиса поставила перед папой тарелку с салатом.
А вот это интересно. Отец уже взявший хлеб, повернулся к дочке. Бобика-то, похоже, усыпили. Там печеньки валялись, как те, которые ты Изюму покупаешь. В них было снотворное.
Бобику-то от них плохо не будет? спросила Василиса, жалея собаку.
Папа, уже во всю жующий салат, только махнул рукой, показывая, что с псом всё в порядке.
Василиса печально вздохнула и поставила локти на стол. Она видела двоих. Лета никого не видела, потому что убежала за помощью. Коля просто не обратил внимания. Тупик.
Знаю я, о чём ты думаешь, тихо сказал отец. Но, во-первых, доказательств нет, а во-вторых, у них была тысяча возможностей и раньше это сделать.
И кто тогда? с вызовом спросила Василиса. Дожили, даже отец ей уже не верил.
Не знаю. Но Павел сказал, ему угрозы сыпались. Записки мерзкие кто-то подсовывал.
А что в них?
Понятия не имею. Он их сжёг.
Василиса посетовала на недальновидность священника и налила папе суп, отправив салатную тарелку в раковину.
Может, это опять из-под горы? наконец задала Василиса вопрос, давно крутившийся в голове. Только произносить это вслух, а тем более, в это верить совсем не хотелось.
Может, кивнул отец. Только теперь, кажется, дело в чём-то другом.
А что с церковью? Василиса спросила это дежурно, чтобы поддержать разговор. Вообще-то ей совсем не было дела до этого храмика. Хотя именно там она впервые увидела Гаврила. Но теперь-то что об этом думать.
Антон сказал, можно восстановить. В выходные тоже пойду помогать.
Я с тобой, выдала Василиса и сама удивилась.
Зачем? отец, похоже, удивился не меньше. Даже перестал есть.
Да так, смутилась Василиса. Каникулы начинаются, надо же чем-то заняться. Может, хоть вам пригожусь.
А подготовка? Экзамены?
Тошнит уже от этой подготовки, пробурчала Василиса.
Тошнит, передразнил отец. Придётся потерпеть. С другой стороны, и воздухом надо дышать. Так что уговорила возьму тебя с собой.
Отец своё обещание сдержал, и в воскресенье разбудил дочку с утра пораньше.
Чего так рано-то? зевала Василиса, ставя на плиту турку для кофе. В кухне ещё было совсем темно, хотя небо уже понемногу окрашивалось розовым.
Кто рано встаёт, тому Бог подаёт, улыбнулся отец, уже натянувший старый камуфляжный костюм. Там сейчас служба закончится, и сразу после этого ремонт начнётся.
Радость-то какая, прошептала Василиса, на дне турки перемешивая молотый кофе с тростниковым сахаром.
Скоро свой кофе заваривать будем. Дерево наконец-то в рост пошло, проговорила улыбающаяся мама, с утра уже шебуршащая в теплицах и зимнем садике. Она вообще теперь больше времени проводила там, чем дома.
Мама дала Василисе с собой бутербродов и выпихнула их с отцом прочь из дома. Они отправились к церквушке на машине, хотя обычно ходили по посёлку пешком. Но накануне отец привёз из Растяпинска какие-то стройматериалы, и теперь они подпрыгивали на заднем сиденье и в багажнике.
В центре пришлось остановиться, потому что отцу срочно понадобилось зачем-то заскочить в администрацию. И хотя было воскресенье, Эдуард Юрьевич, отец Леты, тоже оказался на месте. Собственно, в посёлке даже почта иногда по выходным работала.
Василиса опустила стекло, и машину наполнил уже тёплый весенний воздух, пропитанный запахом влажной земли, первых трав и почек. Поставив локоть на окно и упёршись
подбородком в ладонь, Василиса наблюдала, как небо из розового становилось лазурным, а посёлок золотистым.
В музей прошли Наталья Львовна и Гаврил. В её сторону они даже не повернулись. Ну и хорошо.
Давай быстрее уже, почти кричала в телефон Олеся, пробегая мимо музея. А то его ещё померить надо, и если не подойдёт, вернуть обратно! Между прочим, у тебя уже три платья, а у меня ни одного!
Видимо, это она обсуждала с кем-то наряды к Выпускному или Последнему звонку. С Дианой, наверное. Три платья. Ну да, у Дианы-то в семье всё нормально, её папаша хотя и прогорел несколько раз за пару лет на сомнительном бизнесе, но денег им всё равно хватало. А вот что там теперь в семье Олеси, которую отец оставил без средств, непонятно. Она же в прошлом году ввязалась в Снежанины козни именно для поправки материального благополучия. Ничего, правда, не получила. И наверное, за это продолжает ненавидеть Василису.
Из музея снова появился Гаврил, уже с большим пакетом. И ушёл куда-то во дворы. Василиса только посмотрела ему вслед. Как, оказывается, быстро можно чего-то лишиться. Ей казалось, что они всегда так и будут вместе, ведь у неё в посёлке и друзей-то почти не было. Как бы теперь и тех, что остались, не растерять.