- Девочки, не подходите к парусу, а то его может перекинуть на другую сторону, и вас собьёт! - попросил я, закрепил стаксель-шкот и побежал к рулю.
Вскоре яхта под пузатым, натянутым ветром парусом, шла в ту сторону, где, по моему мнению, находился берег.
Дорогие читатели! Ниже на картинке вы видите яхту с парусами. Парус поменьше слева - стаксель. Парус побольше, который находится справа - грот.
22.
Интересно, сколько морских миль мы уже преодолели? Я знал, что средняя скорость парусных яхт - десять узлов или миль, или примерно восемнадцать километров.
Я помнил, как Василий Семёнович рассказывал нам, что морская миля равна тысяче восьмистам пятидесяти двум километрам. И она до сих пор в ходу, так как шестьдесят миль в сумме составляют один градус широты.
Моряки долгое время не умели достоверно определять своё местоположение относительно долготы. Руководитель нашего кружка шутил, что благодаря этому и Америку открыли.
Даже широту - расстояние до экватора ещё в средние века определяли с помощью измерения в определенное время длины падающей тени. Долготу находили с помощью звезд. Мореплавание ещё не было развито. Это происходило оттого, что корабли ходили под прямыми парусами, висящими в штиль бесполезными тряпками. Приходилось дополнительно оснащать судна веслами, которыми гребли люди, как правило, рабы и каторжники. Не зря появилось выражение сослать на галеры.
Поэтому на большие расстояния старались не плавать, либо путешествия были очень длительными, ведь судно могло неделями ожидать попутного ветра. Всё изменилось, когда на смену прямому парусу пришёл косой.
Благодаря косой форме, с одной стороны паруса создается область повышенного давления, а с другой - пониженного, куда устремляется ветер, тянущий парус и судно за собой. Кроме того, несколько косых парусов создают усиливающее друг друга давление.
Представьте, что вы с двух сторон сдавливаете вишню, и из нее вылетает косточка. Примерно так же действуют косые паруса, устремляя судно вперед. С помощью руля можно задать нужное направление.
Теперь корабли буквально летали по морю, а галеры оказались не нужны.
В девятнадцатом веке в Лондоне было очень модно пить чай, привозимый из Китая и Индии. Поэтому тот век стал временем расцвета чайных клиперов - трёхмачтовых судов с белыми парусами, установленными в четыре - пять рядов. Благодаря им корабли напоминали летящее облако. Клиперы развивали огромную по тем временам скорость в восемнадцать и более узлов (миль) в час.
Так как торговцы назначали большую премию тому капитану, который первым приведет судно с чаем в лондонский порт, клиперы буквально устраивали гонки между собой. Корабли шли в Индию и обратно по долгому пути, огибая Африку. Поэтому, когда вырыли Суэцкий канал, они оказались неконкурентоспособными по сравнению с пароходами, которые, в отличие от парусников, могли пройти по короткому пути.
Но как же правильно определить долготу местонахождения судна? Василий Семёнович объяснял нам, мальчишкам, это буквально на глобусе. Он напомнил, что окружность земного шара поделена на триста шестьдесят градусов - меридианов.
Морской столицей в то время являлся Лондон. Моряки давно поняли, что при значительном отдалении от Лондона влево или вправо от нулевого меридиана, проходящего через Южный и Северный полюс и Гринвич, местное время отличается от гринвичского.
Эталоном стало время в Гринвичской королевской обсерватории в пригороде Лондона. Если в пути судно отплывало на запад от Гринвича на пятнадцать градусов, разница между местным и гринвичским временем составляла один час назад. Если же корабль уходил на восток, местное время опережало гринвичское тоже на час за каждые пятнадцать градусов долготы.
Мы долго не могли понять объяснений Василия Семёновича, пока он не
привел пример.
Он сказал, что сейчас в Москве десять часов утра, а в Лондоне - на три часа меньше, только семь утра. Разница во времени между Москвой и Владивостоком составляет семь часов, настолько протяженна наша страна. Если в Москве, допустим, десять часов вечера вторника, то во Владивостоке уже пять утра среды.
Так вот, с помощью определения разницы между местным и гринвичским временем можно определить долготу местонахождения судна. Но часы даже в восемнадцатом веке были очень неточны. Не помню уже кто: Английское королевское общество или Парламент Великобритании пообещали выплатить двадцать тысяч фунтов стерлингов за решение проблемы верного определения долготы.
И в тысяча семьсот каком-то году английский изобретатель Джон Гаррисон создал хронометр: точные часы, на которые не влияет ни качка, ни влажность на корабле. Хорошо, что изобретатель был молодым - последней выплаты премии ему пришлось ожидать почти пятьдесят лет. Справедливости ради отметим, в те годы это была огромная сумма, сопоставимая с современными миллионами долларов.
Его изобретение имело большое значение для развития навигации и мореплавания, а также для торговли и военной стратегии.
Но хронометры оставались громоздкими и тяжёлыми, и находились в деревянных ящиках, похожих на небольшой шкаф.