Сидим, оглядываемся! А крокодилы все больше, ближе. У Петькина уже от страха волосы дыбом встали! Да и другие трясутся. Вот-вот начнется землетрясение. Крокодилов внизу тьма! Им бы сказку про крокодила Гену читать, а они людей жрать собираются! Что делать, думаю. Взял портфель, размахнулся было. А один крокодил встал на задние лапы и передней показывает: не надо бросать, давай сюда!
Ну, я и опустил. Взял он портфель под мышку, потопал к берегу. И вся свора за ним. Открыли они портфель, достали бутерброды, уселись, жуют и компотом из термоса запивают.
Мы сыпанули с пальм вниз, к боту, и со свистом домой, на палубу. А Петькин бегом на мачту! Даже спасибо мне не сказал.
Так что от моих запахов не бегут, на них тянутся.
Тогда же у Австралии выбросились на берег киты. Ученые опять раздумывают: почему и отчего! А умница Перчиков сидел у микрофона и прямо на все побережье говорит:
Это они от фокусов Борщика!
Так сказать, пошутил!
Только сказал, а полиция тут как тут. Спрашивают:
Где тут ваш господин Борщик? А где Борщик? Борщ варит!
Понюхали, попробовали. Говорят:
Очень приятно! А нельзя ли сделать запах посильней и выйти в море?
Пожалуйста! Я сделал, а они бегом на берег, китов в воду стаскивают. И киты, честное слово, поползли за нами, в море, на запах. Такой запах!
Вы когда-нибудь видели, чтобы киты киты! ползли на брюхе на запах борща? Нет? А вот мы всей командой видели! Ползли. На запах борща. А почему? Потому что в нем картошка хорошая, капуста свежая, перца в меру, томата в самый раз И знаете, даже если получаешь выговор или слышишь в свой адрес не всегда умную шутку, все равно приятно знать, что ты спасаешь кого-то не с помощью оружия или болтовни, а при помощи свеклы, капусты, морковки, укропа с помощью обыкновенного, но хорошего борща!
Выговоров, как всем известно, у меня было хоть отбавляй. За сладкий туман выговор. За подгоревшие сухари выговор. За крокодилов выговор. А кое за что можно было бы расщедриться и на благодарность
Как-то в Арктике увязались за нами трое медвежат, белых. Я их всех на забаву сначала рыбкой подкармливал, потом блинами, не топать же им за колбасой в Москву или через Северный полюс в Америку!
Пока они за нами на льдине плавали, выросли в хороших, но требовательных медведей. То и дело становятся на задние лапы, скребутся о борт, требуют: «Борщик, блинов!» И от пельменей не отказывались. Жаль, Никулин не видел. Он бы их в цирк на самую высокую зарплату пристроил.
Однажды они на камбуз прямо штурмом пошли! Я от них отбивался. Блинами. Пока отбивался, у меня сладкая манная каша из кастрюли выбежала буквально на палубу. А там через порог и за борт, на льдины. Целые айсберги! Капитан ходит, ворчит:
Теперь плутай среди айсбергов из этой каши. Борщику выговор. Во-первых, за это нагромождение, а во-вторых, за перерасход манной крупы.
А через какое-то время лед встал. И мы застряли, замерзли. Ни туда ни сюда. Уже полярная ночь, северное сияние над колпаком разливается. Звезды горят. Нам бы пора бананы жевать на юге, а мы выбраться из льдов не можем.
И вдруг помощь. И не ледокол, а мои медведи. Идут и грызут мерзлую манную кашу. Целые айсберги заглатывают!
В полтора дня все слопали, проход нам проели плыви, ребята! Так я им на прощанье выдал еще по хорошему блину.
Понятно, что медведи мне на лапах на прощанье хором выражали благодарность. Они бы мне, может, и звание присвоили «Почетный полярник». Так это медведи. А начальство не белый медведь. Хотя блины и пельмени любит, а благодарности никакой. Только выговор!
Но я говорю друзьям-поварам: не бойтесь выговоров. Потихоньку
оставляйте на льду манную кашу или что-нибудь другое. На обратном пути может очень пригодиться.
Все знают, что Борщик умеет не только торчать у печи. А если надо, и мешки бросает, и канаты таскает, и палубу драит. А если придется, и судно ведет по первому классу. Кто в Индийском океане, когда в качку все лежали готовенькие, как кильки в томате, стоял на руле? А Борщик стоял. Стоял Борщик! И судно вел, и кормил!
А тут на тебе! Во время стоянки во Владивостоке вышел перед ужином на палубу с бачком, слить воду от макарон, и налетел на боцмана. Сидит на якоре и учит матроса Солнышкина морские узлы вязать. Я и спросил:
Вяжете? И получается?
По-доброму спросил. А боцман в ответ:
У нас получается! Не то что у тебя! Да и на макаронах узлов не навяжешь!
Меня задело. Я говорю:
Как это не навяжешь?
Вытащил одну макаронину связал узлом. Настоящим, флотским. Потом другую, третью. Провязал все макароны узлами. Полный бачок. Промыл, подал на обед. Команда в восторге. Все макароны в узлах, а узлы-то морские! Навалились, умяли, все до штучки. До последнего узелка. Ходят, от удовольствия пупки поглаживают.
Я на радостях уснул хорошо.
А утром проснулся что такое? Напротив нас пароходов видимо-невидимо. И все на нас, разинув рот, глазеют.
А к нам прижался санитарный катер. Тянут с него на борт шланги. Бегают по трапам санитары, на помпу наваливаются, качают. Что такое?
А кто-то с соседнего судна кричит на другое:
Это команде «Даешь!» промывание желудков делают. Борщик свою команду морскими узелочками накормил. Крепенькими, не развязываются!