И все же Р. Гароди прав: подавляющее большинство французов примирились с оккупацией и марионеточным режимом Виши, поэтому репрессии во Франции до конца июня 1944 г. носили весьма избирательный и узкий характер.
Несомненно, европейский блицкриг оказался для Гйт-лера реальностью и он замахнулся на тотальную мировую войну, а в таком решении было заложено неотвратимое поражение Германии.
...18 мая 1940 г. руководство Форин оффиса решило назначить послом Великобритании в СССР С. Криппса, исключенного в июне 1939 г. из рядов лейбористской партии. Недоверие к нему у партийных лидеров возникло еще в период гражданской войны в Испании, когда он пытался объединить усилия левых партий в оказании помощи республиканцам. В январе 1939 г. Криппс опубликовал меморандум, в котором предлагалось слить в единый фронт лейбористов, в том числе независимых, либералов и коммунистов. Руководство лейбористов посчитало, что подобный союз может привести коммунистов в респектабельное общество, после чего там начнется смуга. Чтобы пресечь подобные планы, возмутителя спокойствия «лишили партбилета».
Подоплека этих событий крылась в осуществленном союзе английской компартии с Социалистической лигой
Криппса, имевшем место в 1936 г. Он стал неплохой рекламой для британских ортодоксов Маркса. И все же до сентября 1939 г. в рядах Компартии Англии насчитыва-лосьлишь 15тыс. членов. Преждевременное хвастовство ее лидеров в 1940 г. о поддержке их курса на разоблачение империалистических целей британского истеблишмента во Второй мировой войне миллионом рабочих лишь привело к запрету властями газеты коммунистов «БаИу \М)гкег».
В канун начала Второй мировой войны Криппс обратился к лорду Э. Галифаксу с предложением о сближении с Советским Союзом. Собственно, такая линия наметилась уже в тексте польско-английского договора от 25 августа 1939 г.: помощь в борьбе против Германии не должна бьггь направлена против других стран.
Новый посол, прибывший в Москву 12 июня 1940 г., как нельзя более импонировал хозяевам Кремля. Криппс, впрочем, не догадывался, что его пространная речь, выслушанная Сталиным 1 июля, была немедленно повторена Берлину. Ведь в ней британский посол резко критиковал намерения Гйтлера установить свою гегемонию в Европе! Пытаясь перехитрить фюрера таким зримым проявлением верности пакту от 23 августа 1939 г., Сталин лишь заронил в нем дополнительные сомнения в искренности.
Уже 22 октября 1940 г. Криппс с согласия Черчилля предложил Сталину открыть процесс улучшения англосоветских отношений. При этом Лондон обязывался признать присоединение Советским Союзом Прибалтики, Восточной Польши, Бессарабии и Буковины, требуя от Сталина нейтралитета в возможном англо-германском конфликте. Однако московские лидеры отказались дать такое обещание. Это крайне огорчило Черчилля, который надеялся на способности Криппса втянуть Сталина в большой союз против Гитлера, о чем он мечтал со средины 30-х годов.
Целью Криппса являлось подписание такого договора, который бы копировал пакт Сталина с Гитлером. О закулисных маневрах советского правительства в отношениях с Германией, причинах неудачи англо-франко-советских переговоров лета 1939 г., враждебности между Лондоном и Москвой в ходе советско-финской войны Криппс не задумывался в силу леворомантической позиции верного друга СССР. По собственной инициативе он летал в Анкару, налаживая советско-турецкие связи; добился высылки из Англии в СССР осенью 1940 г. 350 моряков-прибалтов, судьба которых, скорее всего, сложилась плачевно.
Мнение о СССР как бастионе подлинного социализма сложилось у многих британских интеллигентов, а часть из них даже полагала, что мировая революция не за горами, но ее язык будет английским, а не русским. Поддерживая их радикальный энтузиазм, секретная служба Коминтерна и ГРУ в течение
19341938 гг. завербовала на советскую службу многих англичан: К. Филби (Гарольд Адриан Рассел), его любовника Д. Берджеса, служащего министерства иностранных дел Д. Керн кросса и других членов «Кембриджской пятерки».
Позиция Криппса резко отличалась от мнения прежнего посла в Москве У. Сидса, сообщавшего в начале декабря 1939 г., что между Германией и СССР существует полное взаимопонимание. Британский дипломат не понял, что симптомы советско-германского сотрудничества являлись всего лишь маневрами двух диктаторов и даже провозглашенный Сталиным тост за здоровье Гйтлера 23 августа 1939 г. был санкционирован на заседании Политбюро. Тем не менее У. Сиде упрекал правительство Англии: действия Сталина по установлению контроля над Скандинавией показали ошибочность отказа Лондона от объявления войны большевизму. Тем более, подчеркивал он, даже Италия, Швеция, Венгрия оказали финнам материальную помощь, а Муссолини высказался за блоке балканскими странами, направленный против Советского Союза.
Влюбленность в советскую политику изменила Крипп-су лишь после публикации ТАСС известного заявления от 14 июня 1941 г. Он с раздражением заметил, что данное опровержение может принадлежать только осужденному с петлей на шее, который хочет доказать, что палач его друг и благодетель. Видимо, он не знал, что текст заявления буквально скопирован из письма Гитлера к Сталину.