Глейшен добавил, что граф Сен-Жермен «знал некоторые химические секреты, особенно секреты изготовления красителей, красок для тканей, в частности редкой красоты краски под золото. Возможно даже, он сам сотворил те камни, о которых я говорил, и о драгоценности которых можно было судить, лишь распилив их».
С каким бы акцентом граф ни говорил по-французски, он был обворожительным собеседником. Согласно мадемуазель дю Крэ (в книге г-жи Жанлис «Воспоминания»), беседы с ним были «поучительными и развлекательными. Сен-Жермен много путешествовал, знал современную историю вплоть до удивительных деталей, что привело к слухам, будто он лично разговаривал с героями прошлых эпох. Однако никогда я от него ничего подобного не слышала».
Как мы помним, граф был отличным
музыкантом, и графиня дю Крэ это подчеркивает: «Он был замечательным музыкантом. Он импровизировал на клавесине аккомпанемент ко всему, что бы ни пели, и при этом так замечательно, что даже Филидор удивлялся этому, так же как и его наигрышам».
Музыка была не единственным талантом графа. «Он был хорошим физиком и очень хорошим химиком, без конца давал мне какие-то вкуснейшие конфеты в виде фруктов, о которых он утверждал, что делал их сам. Это его дарование я ценила ничуть не меньше других его талантов. Он также подарил мне бонбоньерку с удивительной крышкой, которую сам смастерил: большая шкатулка была из черной черепахи, верх ее был украшен агатом, меньшим, чем сама крышка. Если подержать бонбоньерку около огня, то спустя несколько мгновений агат становился невидимым, и на его месте появлялась миниатюра, изображающая пастушку с корзиной цветов. Изображение оставалось, пока шкатулку снова не нагревали. После нагрева вновь появлялся агат, который скрывал изображение».
Граф был и искусным художником. «Рисовал он маслом, не мастерски, как говорили, но приятно. Он владел секретом совершенно удивительных цветов, благодаря которым его полотна были совершенно необычными. Рисовал он исторические сюжеты, и всегда изображал женщин в украшениях из камней. Для изумрудов, сапфиров, рубинов и т. п. он использовал свои краски, и тогда они сияли, переливались и блестели как настоящие. Разные художники, в т. ч. Латур и Ванлоо, приходили смотреть его картины и восхищались красками, из-за которых, однако, сами изображения блекли, теряли в правдоподобности. Зато для украшений можно было бы использовать секрет этих удивительных красок, тайну которых господин де Сен-Жермен так никогда и не выдал».
Посещал Сен-Жермен и Италию: в 1764, 1770 и 1773 гг., побывав в трех городах: Венеции, Мантуе и Генуе. Однако неизвестно, что он делал с 1773 по 1776 гг., поскольку никакие итальянские документы точных данных не дают.
Граф д'Алвенслебен в своем письме Фридриху II от 25 июня 1777 г. об этом говорил: «Общеизвестно, что иногда он исчезал на несколько лет, и никто не знал о его местонахождении. Он поступал так для того, чтобы избавиться от любопытных, которые постоянно закидывали его вопросами».
Вид Венеции. Худ. Антонио Каналетто
В июле 1777 г. граф Сен-Жермен направился в столицу Пруссии по приглашению князя Фридриха-Августа Брунсвикского и с согласия Фридриха II.
Как-то вечером граф Сен-Жермен пришел на ужин к госпоже дю Труссель . Общество было изысканное. Рискнули заговорить с ним о философском камне. Он всего лишь заметил, что те, кто этим занимается, допускают большую ошибку, используя лишь огонь в качестве действующего агента. Ибо огонь разделяет и расщепляет, и абсурдно прибегать к его помощи там, где нужно создавать новое соединение. Он довольно долго развивал эту мысль. Данное заключение из области алхимии, кстати, абсолютно правомерное, исходя из принципов той эпохи.
В августе 1779 г. граф Сен-Жермен приехал в замок Готторп, где встретился с принцем Карлом Гессен-Кассельским, старшим сыном Фридриха, принца Гессенского. Князь Гессенский «уважал графа и ценил его от всего сердца, каждый день занимался с ним по три часа». Граф много говорил об улучшении красок, очень дешевых, об облагораживании металлов и при этом добавлял, что совершенно не нужно изготовлять золото, даже если вы умеете, и оставался верным этому принципу. Драгоценные камни стоят дорого при покупке, но если
вы разбираетесь в деле их облагораживания, их ценность растет во много раз. Почти ничего не было в природе такого, чего он не умел бы использовать. Он доверил мне почти все свои знания о природе, но только начальные знания: он добивался того, чтобы я сам находил на опыте успешные способы экспериментирования над металлами и камнями и радовался моим успехам. Что касается красителей, он действительно мне их дал, вместе с другими, более важными.