Сердитая дежурная угрожала открыть дверь и запустить мороз. Пф-ф-ф за её дверью был ещё довольно тёплый сентябрь
Я во всю ширь распахнула двери со своей стороны:
А ну, вышли отсюда!
Десять пар глаз уставились на меня, не двигаясь с места. Неубедительно, что
ли?
Живее, пока я мужа не позвала!
А что, даже погреться что ли нельзя? раздался от самой перегородки осипший голос. О, боги если раньше они были похожи на не очень опрятных случайных прохожих, сейчас это были уже натурально ханыжки. Ну, блин, дышать нечем Я выглянула из-за фургона, отыскивая взглядом мужа:
Вова, выкинь этих лахудр отсюда!
И они всё равно сидели до последнего, пока в фургон не заглянул раздражённый Владимир Олегович. После этого некоторые (узнав его) постарались выскочить, а некоторые наоборот начали орать лихоматом, цепляясь за столы, лавки и прочие предметы. Я поняла, что ещё немного, и он начнёт выкидывать этих дур по кускам и немного снизила им бодрости. Дистанционно.
Вова выволок четверых вяло что-то бормочущих клошар, откидывая их куда-то за спину. Я порадовалась, что на руках у него рабочие перчатки. Выкинем потом. Пятой, судя по всему, в дуплину пьяной, он выдал пинка (не особо сильного, но ей хватило, чтобы на раскоряку пробежаться метров двадцать и улечься в сугробе.
Сдохнет ведь
По́херу мне! Какая-то херня будет мешает моей жене дела делать! Спасибо пусть скажут, что сразу не убил.
Дежурная, до этого сердито пшикающая освежителем воздуха в своём уголке, осторожно притихла. Вова ушёл дальше решать серьёзные мужские вопросы, я только успела крикнуть:
Перчатки смени! Провоняет всё!
Он махнул, мол ладно, и я зашла в МФЦ.
Ну всё пропахло, едрид-мадрид!
Людмила Сергеевна, вы мне освежитель катни́те, я тут тоже побрызгаю. И со своей стороны всё же откройте, пусть выветривается.
Операторша распахнула свои двери и начала активно обмахиваться каким-то журналом:
Вы не представляете, ужас какой-то! Ведь повадились ходить, днём и ночью. Сидят, даже выпивают иногда тут. Спят. Дерутся! Я же ничего поделать не могу!
По-хорошему, вам с этой стороны тоже сотрудники нужны.
Говорят, будет что-то. Решается вопрос со ставками, с финансированием.
М-гм. А вот вам гостинец, клюковки попробуйте. И пи́сьма.
Ой, спасибо! она и правда обрадовалась, спрятала баночку в шкафчик. Я сейчас проверю, кажется, для ваших тоже что-то было дежурная копалась в ящичке с корреспонденцией, а мысли у неё, видать, всё возвращались к тому же: А ведь помню я этих женщин летом, буквально месяц назад. Ну вполне же были на людей похожи
Вы не забывайте, это у вас месяц. А у нас четыре таких прошло, времени для деградации у них было навалом.
И верно. Что-то я не подумала Вот, шесть писем для вас! она вложила письма в передвижной лоток и подала его на мою сторону. И, главное, мы уже с ребятами из полиции обсуждали: на улице же запахи из мира в мир практически не проникают? А здесь То ли это с замкнутым помещением связано, то ли с чем Эти ещё ничего, а вот если настоящие бомжи приходят сразу приходится на улицу выходить. Там такая вонь хоть топор вешай.
Больше не придут.
Дежурная насторожилась:
Почему?
Перепились и помёрзли. У нас уже минуса́, до десяти градусов днём. Ночью, поди, и до пятнадцати доходит. Хватило, видать. Мы сейчас шли всё, лагерь уже снегом завален, все окоченевшие.
Ой-ё-о-о-ой На-а-адо же сердобольно схватилась за щёки Людмила Сергеевна, только что воинствовавшая против тех же самых бомжей.
А как вы хотели? Дикий мир. Подъездов, чтобы забраться и в тепле переночевать нет. Каждый должен заботиться о себе. Не прошли естественный отбор.
Да-да она покачала головой. Я и этих ругаю, а совсем выгнать Я же могу наружную дверь заблокировать, не впускать их, заговорщицки сообщила мне она, а вот, рука не поднимается Всё думаю околеют же
Я вышла из фургона. Муж что-то обсуждал с подошедшими с той стороны незнакомыми мужиками. Не буду в разговор влазить. Клошары копошились в сугробе за кру́гом, куда улетела пьяница. Что-то меня кольнуло. Пойду-ка посмотрю.
Вы не поверите, они её раздевали! Ту самую бабу, которой Вова дал пинка. Она была вполне ещё жива, хотя и с отбитой жопой. Эффект получился такой, как будто она спину здорово сорвала. Теперь баба лежала и хрипло выла, сопротивляясь своим товаркам, решившим, что «умирающей» одежда уже не нужна, а им вот подутеплиться в самый раз!
А ну, стоять! у побежавших разом отнялись ноги; по-осеннему мелкие сугробы в процессе их возни смешались с крошками земли, сухих листьев и прочего, и теперь в этой грязной снеговой каше сидели девять вонючих
баб; на открытом воздухе эффект был не столь сногсшибателен, но подходить не хотелось. Молчать и слушать, иначе будете ещё и немыми! Ясно?
А чё сразу я щёлкнула пальцами, голос у говорящей исчез, и я ещё раз спросила:
Ясно
Остальные испуганно закивали.
Вы чё творите, уродины? Вы ж её убить собрались! пострадавшая замычала что-то жалостное, но я её оборвала: А ты тоже молчи, лахудра! Посмотрите на себя!.. Да друг на друга посмотрите, мать вашу! О какой ещё близости к цивилизации вы тут втираете, вы ж теперь бомжихи! Падальщицы помойные!.. Барон придёт решит, что с вами делать.