Местонахождение городка, стремительно выросшего на придонской круче, они, скорее всего, выявили достаточно давно, «по горячим следам», когда в соседнем кочевье появилась разогнанная «быками» пацанва и разбежавшиеся во время ночного нападения женщины. Но понадобилось время, чтобы собрать достаточное число воинов для наказания беспредельщиков и всей толпой добраться до места.
В общем-то, закономерно. Беспалых и сам бы так поступил на месте любого хана, которому поступило известие о бесчинствах неизвестных бандитов в его владениях. Другой разговор, что отвечающей стороной придётся выступать тем, кто к этому непричастен, люди с базы. И отбиваться надо будет собственными силами и средствами, поскольку кого-либо из «братков» присылать на подмогу Панкрат отказался наотрез.
Некого. С Вовой Пензенским несчастье случилось: обиделись его ребятки за то, что он недостаточно хорошо помог семьям погибших там, у вас, и нету больше Вовы. А с ним и половины остававшихся у него людей. Говорят, разошлись они, кто к кому, а некоторые и вовсе уехали из города. Вот остальные в городе и держат пацанов при себе, чтобы, в случае чего, постоять за интересы, которые им в наследство от Вовы остались: не все ведь довольны полученной долей наследства.
Если всё это перевести на нормальный язык, убийство криминального авторитета вызвало передел сфер влияния. И даже Семёну Егоровичу сложно «разрулить» ситуацию.
Что ж, сами разбираться значит, самим. Окна закрыть толстенными ставнями, женщин и строителей попрятать в дома и служебные помещения, а всем бойцам быть готовыми стрелять по команде.
Но сначала переговоры, с которых наверняка захочет начать хан. А это дело хитрое, в котором каждая мелочь важна. Начиная с того, кто на переговорах возвышается над другой стороной. То есть, пешком идти навстречу предводителю орды, стоящей перед ограждением из кольев, значит, изначально себя поставит в подчинённое положение, поскольку тот с коня ни за какие бублики не слезет. Коней у обитателей базы нет. От слова «вообще». Да и умеющих на них ездить можно по пальцам пересчитать. Так что ехать надо «верхом» на БМД.
Второй вопрос как понять друг друга. Никто ведь пока даже по-древнерусски ни бум-бум. Кроме, пожалуй, учёного, присланного из Москвы. По-половецки? Посовещавшись с ряжеными «монголками» пришли к выводу, что шансов понять, о чём идёт речь, больше всего будет у казашки. Её, кое-как нарядив во что-то более или менее соответствующее эпохе, и назначили переводчицей.
Третье кто ведёт переговоры. Хан, если это будет хан, лицо, представляющее не только военную, но административную власть. Де-факто, административная власть на базе комендант Минкин. Военная капитан Беспалых. А реальным опытом переговорщика обладает второй капитан, чекист Нестеров. Посоветовавшись, решили, что ехать должны Андрей и Михаил. А Сергей быть на страже и мгновенно дать команду открыть огонь, если переговоры лишь повод для того, чтобы выманить начальство из-за стены или добиться, чтобы в «городе» открылись ворота.
Дальше кольев, отстоящих от бетонной стены на две сотни метров, половцы пока не совались, даже в том месте, где дорога разрывает эту линию. Просто рассредоточились полумесяцем, внимательно рассматривая «чудо-юдо», явившееся их взору. Возможно, оценивая слабые и сильные места обороны.
Да что там особо рассматривать? Забор сплошной, из одинаковых плоских плит с четырьмя прямоугольными поверхностями, разделёнными чуть более толстыми рёбрами жёсткости. Специально такие выбирали, чтобы вскарабкаться было сложно. Высота от гнёзд, в которые попарно вставлены «хвостовики» двух соседних плит, два двадцать. Плюс примерно метр вала из земли, вынутой из полутораметрового рва перед забором. Плюс сантиметров двадцать земляная присыпка опор. Плюс сантиметров сорок наклонно выступающие наружу железные штыри с четырьмя рядами натянутой на них колючей проволоки. Итого, если без «колючки», то высота над дном рва почти пять метров. Если с ней, то примерно пять тридцать.
В каждой плите аккуратно проделанное отверстие-бойница для стрельбы из автомата из положения «с колена». Но кочевники не знают, для чего эти дырки. По углам прямоугольника, со сторонами примерно 250 и 150 метров, те самые блиндированные вышки. Ворота, правда, «не фонтан». Обыкновенные, распашные, двустворчатые, из двухмиллиметрового железного листа, наваренного на решетчатый каркас. Но вровень с забором. Открываются наружу.
Смотри,
не смотри, а на коне не перепрыгнешь. С коня тоже. И вскарабкаться, забросив «кошку», колючка мешает. Хотя, если соорудить приставные лестницы, и никто мешать не будет, одолеть нефиг делать. Если атаковать не со стороны Дона, а от степи.
В общем, поездили, поездили какие-то всадники вдоль кольев, и стянулись к группе товарищей, тусующихся позади основной массы войска. Видимо, обмениваться мнением от увиденного. И только после этого один из них, помахав бунчуком, направился к воротам, выкрашенным «молотковой» краской.
Я почти ничего не понимаю, что он говорит, растерянно округлила глаза казашка.
Но хоть что-то понимаешь? попытался успокоить её Нестеров.