легкий, расслабленный, без боли. Не было плоти, не было мыслей, не было желаний; я равнодушно смотрел на капельницу. Если это смерть, то я готов принять ее; это не страшно, главное, чтобы без боли. Как сказал Джон Фаулз, смерть сама есть природа вещей. Умирает только форма. Материя бессмертна.
Постепенно жидкость из капельницы, вливаемая в мои вены, сделала свое дело: я окончательно очнулся. И сел. Медсестра и мужчина в белом халате схватили меня, испуганно воскликнув что-то, и снова уложили. «Но я здоров, сказал я, боли нет, мне нужно вернуться на яхту». Гина положила свои руки на мои плечи. «My darling, my love, be calm» («Мой родной, лежи спокойно»). Машина тронулась. Вскоре мы были в госпитале в Уэльве. Мне поставили новую 3-литровую капельницу. Через пару часов, уже за полночь, мы взяли такси и вернулись из моей смерти на «Педрому».
КАНАРСКИЕ ОСТРОВА
Китобои стали проводить свою неделю «отдыха» в Монтевидео. Когда мы были в Уругвае, одна пожилая, но еще миловидная женщина, узнав, что я русский, рассказала, что заход русских моряков был праздником для всего Уругвая. В Монтевидео съезжались тысячи «девочек» из Бразилии, Аргентины и Чили. «Веселое было время, русские очень хорошие macho (мужчины)», закончила она. (Еще бы, после 9-месячного нахождения в полярных водах.)
Советский рыболовный флот рос как на дрожжах, по полняясь новыми большими рыболовными траулерами-фабриками (не случайно капитаны официально именовались «капитан-директор»). Воды Западной Сахары стали одним из продуктивных регионов промысла, здесь работали сотни судов, которым нужны были топливо, вода, продукты. Все это доставлялось из Лас-Пальмаса. Плюс сионистский Израиль захватил земли Палестины и Египта; Суэцкий канал на многие годы был закрыт, что заставило танкерный флот ходить вокруг Африки, останавливаясь на рейде Лас-Пальмаса, чтобы «заправиться» продуктами. Сюда же в конце рейса, позже и в середине, наши корабли заходили на трехдневный «отдых». Для порта Лас-Пальмас наступили «золотые» дни. Ливанские и ливано-еврейские торговцы из Гибралтара в спешном порядке перебрались в новую «мекку», оккупируя первые этажи домов на прилегающих к порту улицах под магазины мелкой торговли. Если мы, советские, и не были богатыми, зато нас было много: каждый день сюда заходило несколько судов, а это сотни душ. Ребята «отдыхали» с авоськами за плечами, а иногда и с «языком на плече», бегая из одного магазина в другой. Поторговаться (чего не было у нас в Союзе) это такое удовольствие, ну прямо творчество.
Мой первый заход в Лас-Пальмас я описал в книге «Капитан, родившийся в рубашке». Коллеги-капитаны не всегда помнят каждую новую женщину, с которой были близки, но всегда помнят первый заход в новый для них порт. Я и сейчас могу рассказать об особенностях каждого из трехсот «моих» портов, в которых мне довелось побывать за мою долгую капитанскую жизнь. Не думалось в первый заход, что через десять лет, «капитаня» транспортом «Кенгарагс», я сделаю на нем 48 заходов в Лас-Пальмас и 23 в Санта-Крус-де-Тенерифе, а еще через двадцать лет мы с Гиной пойдем на Канары на маленькой яхте «Педрома».
Не просто было убедить Гину в том, что пройти 600 миль, отделяющих Южную Испанию от островов, будет не сложно. Поколебавшись чуточку, она решилась оторваться от берега, а придя на острова, гордо сказала: «Теперь я настоящая морячка, я даже умею вязать морской узел «булинь». (На российском флоте этот узел называется очень прозаично бочечный. В мореходке мы учились завязывать его одной рукой вокруг талии, и я никогда не предполагал, что узел сей самый ходовой, самый употребляемый на яхтах.)
Подготовка к первому «дальнему плаванию» была сложной из-за нашей неопытности, но тем не менее здравый смысл заставил заменить старый бакштаг (такелажный трос, идущий от топа мачты на корму) на нем я обнаружил две порванные проволоки. Мы купили 120 (!) банок рыбных консервов и складировали под
пайолы (только через два года мы вспомнили о них и стали есть «сардины в масле»).
11 сентября 2001 года мы с Гиной ездили в город Уэльва, а когда вернулись в марину Mazagon, были весьма удивлены: среди испанцев царило всеобщее, почти радостное оживление. Патриоты-мусульмане с ведома, то есть почти с помощью ЦРУ (правда, «камикадзе» не знали об этом), совершили акт возмездия, разрушив два небоскреба в Нью-Йорке. Без всякого преувеличения могу сказать, что все испанские простые люди, рассказывая о случившемся, улыбались; а ведь это трагедия погибли тысячи людей. Видимо, американская гегемония настолько противна людям мира, что они радуются любому несчастью в этой стране. Поскольку Соединенные Штаты Америки и «Соединенные Штаты Европы» усиленно возрождают фашизм, то не за горами следующий акт возмездия взрыв атомной бомбы в центре Нью-Йорка.
Что же касается роли ЦРУ в этом акте то она очевидна, так как США требовался повод для оккупации Афганистана и Ирака. Поэтому американское правительство пожертвовало более двух тысяч жизней людей для своей еще более кровавой цели (за три года оккупации Ирака убито около 150 тысяч арабов). Когда-то президент Рузвельт, зная о движении японского флота по направлению к Перл-Харбору, не разрешил атаковать его: ему нужно было разрушение Перл-Харбора и гибель более пяти тысяч американцев, чтобы объявить войну Японии. По конституции Америка никогда не начинает войну первой. Ха-ха! (Этому примеру следовал и Путин с его ФСБ. Взорвав дома в Москве, как будто это дело рук чеченцев, Путина посадили на престол, сделав его марионеткой в руках «циркачей» грефов, чубайсов, абрамовичей.)