Шрифт
Фон
От боли долгой спасена:
315 В скорбях душа её лежит,
А сердце скорбью дорожит.
Лицо угасло без надежды,
С отчаяньем свои одежды
Она давно разорвала
320 И даже кос не сберегла,
Что про плечам лежали ладно,
Повыдергала их нещадно!
Мы приведём еще черту,
Что дорисует даму ту.
325 По виду догадайтесь сами,
Какими горькими слезами
Она поплакать бы не прочь.
Рыданий туг сдержать не в мочь
Выносливому человеку,
330 Кто видит бедную калеку!
Мечтая жизнь свою сгубить,
Она нарочно будет бить
Себя настолько увлечённо,
Чтоб быть ей вечно огорчённой,
335 Тщедушной, бедной и больной,
И не до смеха ей одной...
В душе её тесно от бед
Для радости там места нет.
За нею следовала Старость,
340 Ей хромота в удел досталась.
Совсем зачахла: чуть жива,
Да и кормилась-то едва;
На свете жить давно устала,
И голова седою стала,
345 Как белый полевой цветок.
Никто бы, кажется, не смог
Ни жалости и ни убытка
Почувствовать, когда бы пытка
Старухи этой прервалась:
350 То высохшая ипостась
Когда-то молодого тела
Фигурой адскою глядела.
Румянец щёк её угас,
Поблек оттенок яркий глаз,
355 Закостенели оба уха,
И вот беззубая старуха
Уж не пускалась больше в путь,
Чтоб смерти ей не помянуть.
(Ей вряд ли удалось бы разом
360 Преодолеть и три туазы!)
Состарить время всех спешит,
Неумолимо суд вершит,
И никогда не отдыхает,
А только шагу прибавляет
365 И убегает в никуда.
Куда тайком бегут года?
Нас кажущейся остановкой
Они обманут очень ловко.
Лишь мысль появится на свет,
370 Её уж в настоящем нет.
Уходит время без оглядки
Как будто бы играет в прятки,
И ни единой капли вспять
Нельзя нам обратить опять,
375 Как не вернуть ручья в исток.
И, как стремительный поток,
Всё на пути своем сметая,
Несётся время, разрушая
Железо крепкое само
380 Не остановится оно!
Оно готово поглотить
Все, что живёт, и изменить
Обличье всей растущей твари,
Питает все, и после старит:
385 Отцов состарило, друзей,
Правителей и королей,
И нас состарит непременно,
Всё в преходящем мире тленно.
Обезоружило оно
390 Старуху. Тоже суждено
Ей стать беспомощной: шутя
Как будто в малое дитя
Она теперь превращена
Рассудка даже лишена.
395 Покуда юною была,
Такой понятливой слыла!
Но остроумием ничуть
Былым ей нынче не блеснуть.
Вот внешности её детали,
400 Что точно облик воссоздали:
До пят старуха для тепла
В меха завернута была.
Давно доподлинно известно,
Что все старухи, повсеместно
405 Боятся сильных сквозняков,
Ведь организм у них таков.
В портрете по соседству верно
Признал я Ханжество мгновенно:
С двойной душой тот персонаж.
410 И если спать приляжет страж,
То навредить не преминет
Делишко злое провернёт.
Благочестивой недотрогой,
Ведущей образ жизни строгий,
415 Она, конечно, прослыла
И с виду искренней была,
В поступках будто бы святой.
Ну, а в душе гнездились той
Одни лишь помыслы о худе,
420 С которым долго ждать не будет.
И как портрет её хорош,
Насколько образ с правдой схож!
Одежда говорит: скромна,
Издалека пришла она
425 И никогда не веселится.
На ней надета власяница,
В руках у ней молитвослов.
Она лиет потоки слов:
Молитвы день и ночь читает,
430 Святых как будто призывает.
Измождена она постом
И мертвенно бледна притом.
Её страданье так искусно,
Но сердце зло её и гнусно:
435 Почёт мирской необходим,
А в рай дороги нет таким.
И, как Писанье утверждает,
Свою награду получают
Ханжи. Но в Царство Божье вход
440 У них тщеславие крадёт.
И завершался Нищетой
Портретов тех унылый строй:
Нет денег, тела не прикрыть,
Смогла в котомке сохранить
445 Лишь только ветхие халаты,
И то на них одни заплаты!
Так и живёт она нагой,
Как червь презренный под ногой.
А непогода как придёт,
450 Так Нищете дрожать черёд.
Ни с чем ей выпало остаться,
Своей кончины дожидаться.
И всех людей боялась та
Страдающая Нищета:
455 Не любит бедноты народ
И презирает этот род.
Пусть будет проклято мгновенье
На свет бродяги появленья!
Ведь рок над ним уже висит:
460 Он никогда не будет сыт,
Не будет хорошо одет
Или любовию согрет.
Я долго с места не сходил
И глаз с портретов не сводил,
465 Рассматривал их стройный ряд,
Как в рамках золотых блестят
Они на фоне голубом,
А их порядок вам знаком.
Стена оградою служила:
470 Она пределы положила,
Прохожий чтобы не попал
Случайно в сад, где трепетал
От радости весь птичий хор;
Хотя такой в саду простор,
475 Что дал приют он многим птицам
В три раза больше, чем селится
По королевству: за стеной
Не тесно было ни одной.
Как гармонично голоса
480 Звучали в этих небесах!
И лучших мне не доводилось
Услышать, сколько б ни водилось
В лесах французских певчих птиц,
Как жалобно бы ни лились
485 Напевы!... Лишь одна мечта
В моей душе была тогда:
Как благодарно было б сердце
Тому, кто мне откроет дверцу,
Кому доступен тайный ход,
490 Кто чудом в сад меня введёт.
И хором птичьим очарован
Настолько я, что уготован
Когда мне был бы вход в тот рай
Покинуть сад не заставляй
495 Меня и за сокровищ горы,
Милей мне птичьи разговоры.
Итак, попал я в звуков плен,
И озадачен я у стен:
Какую хитрость мне найти,
500 Чтоб в сад проникнув, обрести
Его блаженство? Но к несчастью
Напрасно в сад мечтал попасть я:
Нет ни лазейки, ни норы,
Ни самой крохотной дыры,
505 Не видно ни единой щели,
Где б люди проскользнуть сумели.
И вот в растерянности я,
В смятении душа моя:
Шрифт
Фон