Возьми ее себе.
Кого?
Книгу, конечно. Тебе же она нравится? А у меня таких еще много
Нет, правда?! подскочил Степка. И спохватился: А мать? Ругаться будет?
Своим вещам я хозяин, с гордостью сказал я. И мама никогда не ругается, если я дарю кому-нибудь свои книжки.
Вот спасибо! обрадовался тот. И немедленно схватил книгу, прижал ее к себе. Может, у меня когда будет, я тоже тебе подарю, ладно?
Ладно, равнодушно сказал я. Уж хоть бы уходил скорее, пока не пришла мама и не отругала меня при нем за ремень.
Но Степка и не заставил ждать. Он сунул книгу за пазуху, туже подтянул тряпичный пояс, еще раз поблагодарил за подарок.
Ну, я пойду. А если что надо будет, ты Синице скажи, он передаст мне. Он на Якутской живет, за баней. Да там его все пацаны знают Ну, держи! И Степка крепко пожал мою руку.
В прихожей, куда я проводил его, он предупредил меня:
Ты со мной не ходи, Коля. Я один. Я тут через улицу и на пустошь. А там близко Пока!
И наружная дверь со стоном захлопнулась. Я кинулся в детскую и открыл окно. Видел, как из наших ворот вышел на улицу Степка, как, не торопясь, перешел он улицу-тракт и потерялся в бурьяне и кустах пустоши.
Мама
Я слышал, как она еще в прихожей жаловалась бабе Окте:
Боже мой, что за жизнь! На базаре ни к чему не подступись, дороговизна ужасная, нищих, калек на каждом углу Что за власть! Что за порядки! Пучок луку стоил два, теперь семь миллионов! Мясо сорок пять миллионов! Я не знаю, что бы мы делали, если бы не паек в «Лензолоте» !..
Сейчас ее настроение было для меня особенно важным: узнает о ремне
К счастью, мама ушла на кухню и долго еще говорила о чем-то бабушке. А я плотнее закрыл дверь и, схватив первую попавшуюся мне на глаза книгу, сел читать. Маме всегда нравилось, когда я читаю. В таких случаях она не только сама не беспокоила меня, но и гнала от меня Ленку. Чтобы не мешала. Потому что я вообще читал мало и редко. А это ужасно, как говорит мама. Можно остаться неучем и потом всю жизнь копать землю. Конечно, мама сама учительница и все правильно понимает. Ведь она кончила гимназию и еще три курса университета. И кончила бы весь университет, если бы не началась война с Японией и не погиб ее отец, капитан канонерки. Но об этом моем дедушке я никому из мальчишек не говорю, чтобы меня не прозвали «беляком».
Я читал и прислушивался к тому, что творилось на кухне. А там все еще звучал мамин сердитый голос и гремела посуда. Мама, когда злится, всегда придирается к бабе Окте и переделывает после нее все. Вот и сейчас, наверное, перемывает посуду.
Как я и ожидал, мама, наконец, хватилась меня. Я уткнулся в книгу и даже зашептал, будто такой интересной книжки я не читал никогда в жизни.
Слава богу, взялся за ум.
Я зашептал еще громче. Но мама и не думала уходить.
Чем же ты так увлекся? Я тебя спрашиваю?
Я с трудом оторвался от книги и даже обиженно проворчал:
Ну, читаю и читаю. Знаешь, как интересно
Странно. Никогда ничего тебе не было интересным, мягко сказала мама и подошла ко мне, ласково провела ладонью по моим жестким вихрам. И посмотрела обложку книги. Ты что читаешь?
Я с удивлением посмотрел на маму.
Книгу.
Петрографию? Как она к тебе попала? Отец с ног сбился, искал ее перед отъездом, а она вот где
Мама взяла у меня книгу, полистала те страницы, где я читал.
Ну и что же ты прочел? Что тебе нравится?
Все.
Камни? Ты чего мне морочишь голову?
Я не морочу Я читал
Хорошо. Мама уселась против меня, и зеленые глаза ее потемнели. Расскажи мне, что ты сейчас прочел?
Я обмер. И надо же было этой петрографии попасть мне на глаза!..
Молчишь? Мать радуется, что он, наконец, взялся за книгу
Я молчал, моргал и
следил за маминой свободной рукой, которая вот-вот могла поймать меня за ухо. А мама стыдила меня, грозила написать обо всем отцу, отдать меня в депо к Юре и вдруг смолкла: в двери, прижав подол фартука к губам, застряла напуганная маминым криком бабушка. Милая баба Октя! Она всегда приходила ко мне на выручку, хотя и не всегда выручала
Оставь нас одних, мама!
Да я что Водички бы, Нинушка, воды нету
Мама метнула в бабу Октю зеленые молнии, но не прогнала ее.
Хорошо, сейчас будет вода. И приказала мне: А ну, марш за водой! Потом договорим