Всё же местная фауна тут кого угодно до инфаркта доведёт, это бесспорно.
Вместо ответа Гермиона высвобождает руку из плена, в который её Гарри захватил, а после проводит пальцем от левого уголка его губ к правому. И весьма красноречиво на него смотрит.
Похоже, ты нездоров. Иначе я не понимаю, что это за непонятная штука с твоими губами. Пора в Мунго, пора.
Очень смешно, закатывает Гарри глаза, продолжая широко улыбаться. Прямо очень.
Ну тогда не переставай смеяться, говорит она, чуть приподнимаясь и мягко целуя его улыбку.
* * *
Твои родители ненавидят меня, говорит он, махая рукой на прощание и не переставая с усилием улыбаться.
Не говори глупостей, отвечает ему Гермиона, также махая рукой родителям и улыбаясь не менее натянуто.
Ненавидят и боятся, продолжил он, опустив руку и тяжело вздохнув. А после принимаясь запихивать чемодан Гермионы и свой рюкзак в багажник автомобиля.
Они решили обратный путь проделать на такси, а после на самолёте, дабы чуть продлить ощущение отпуска да и впервые испытать полёт в «проклятом железном гробу», как выразился Гарри.
И это они ещё не знают, что мы с тобой он красноречиво поднял брови, сунув руки в карманы джинсовой куртки и криво усмехнувшись.
Он мог бы закончить это предложение, но так и не решил как.
«Мы с тобой многое поняли за это время».
«Мы с тобой всю оставшуюся неделю из комнаты не вылезали, где до одури сексом занимались».
«Мы с тобой уже никому ничего не должны и больше никогда не будем друг с другом расставаться».
Впрочем, простое «мы с тобой» тоже звучит неплохо.
Гарри вовсе не хотел враждовать с родителями
Гермионы. В конце концов, она была ему важна и плохие отношения с родственниками явно не то, к чему стоит стремиться, если хочешь быть с дорогим тебе человеком.
Причём, желательно, до самого конца.
Гермиона кидает на него озадаченный взгляд. Он переживает? Неужели думает, что ей так важно одобрение родителей?
Она ловит безрадостный взгляд парня, на что качает головой в ответ, а после хватает одной рукой за джинсовую куртку, притягивает к себе и целует со всем пылом.
А когда отстраняется, то видит удивлённый взгляд Гарри.
Теперь они знают. И я думаю, что ненавидят они именно меня, говорит она, печально глядя на Гарри. За то, что всегда выбираю тебя. Но это вовсе не потому, что я их не люблю.
Почему бы тебе не сказать им об этом? Гарри кидает взгляд на родителей Гермионы, которые стоят поодаль и больше им не машут. Пока они не достали ружьё и не принялись гоняться за мной вокруг дома?
Это бесполезно, вздыхает она, захлопывая багажник и усаживаясь на сиденье. Как видишь, я привыкла иметь дело с упрямцами.
Гарри закатывает глаза, садится рядом.
Думаю, они простят меня однажды, улыбается она ему ободряюще. Нужно только время, знаешь? Они должны понять, что я она осекается, смущённо шевелит носом. Её взгляд утыкается в окно, когда автомобиль трогается.
Что? щурится он, догадываясь. Что делала всё это ради их блага? Что так сильно любишь меня, что не могла тогда одного отпустить?
Её растерянный взгляд на секунду устремляется в его сторону.
Ну конечно я понял, говорит он, притягивая её к себе за талию и привычно утыкаясь лицом в её макушку. Не сразу, но понял. Все твои объятия, как бы ты их там не обозначала, всегда ведь говорили об этом.
Ну конечно, соглашается она, закрыв глаза, чуть заметно улыбаясь, и с удовольствием вдыхая запах его кожи. Конечно.
Гермиона думаю, ты заметила, что я сейчас мало что из себя представляю, кривится Гарри с досадой. Ну, разве что, кусок дерьма, размазанный по асфальту. И понятия не имею, что со мной будет дальше. Так что ты просто напросто бросишь меня одним прекрасным днём.
Только Гарри Поттер может такую дичь ляпнуть, возмущается она, отстранившись и изумлённо глядя в его глаза. Тебе твоих достижений мало? У тебя не треснет?
Ох уж эти деньки былой славы, с иронией произносит он. Думаешь, я буду на этом до старости выезжать? Звучит, конечно, как план. Который мне не нравится.
Мерлин, сердится она, поворачиваясь к нему и решительно взяв локти, что за чушь я слышу. Я всё же не твоя фанатка, чтобы от тебя отворачиваться из-за того, что ты на сцене регулярно не блистаешь!
Ты не моя фанатка? ужаснулся притворно он. То есть как? Я вот, например, твой фанат!
Дурак. Вот дурак, резюмирует она, поджав губы и хлопнув его по плечу.
Оставь автограф с этим посвящением на моей кепке, хмыкает он. Буду лёжа на диване слёзы ею вытирать, когда станешь каким-нибудь важным министром, а во мне разочаруешься.
* * *
Они женятся спустя полгода.
Снова оказавшись на жарком берегу Австралии, где яростно светит солнце, истошно кричат чайки и громко шумит море.
Где Гарри вспоминает, как он впервые оказался здесь. Где они с Гермионой поняли, что всегда принадлежали и будут принадлежать друг другу. Где Гермиона начала просыпаться рядом с ним, будучи всегда при этом просто очаровательно растрёпанной, такой тёплой и с той непередаваемой улыбкой на губах, едва замечала лицо Гарри поблизости.
И где родители Гермионы кидают на них косые взгляды, несмотря на то, что идёт свадьба.