Что тебе снится? спрашивает она, особо не надеясь, что Гарри всё же признается.
Он долго молчит. А после обречённо вздыхает и сдержанно отвечает:
Что он занял моё место. Чаще всего.
Гермиона осторожно берёт его за руку.
Понимаю, что не смогу тебе переубедить, но всё же скажу. Да, Гарри, ты стал молчаливее, грубее, резче. Но я уверена, что дело просто в том, что ты просто бесконечно утомился от несправедливо возложенной на тебя ответственности, которую с самого детства навязали. Чтобы, в конце концов, позволить тебе великодушно умереть, она судорожно сглотнула. За всех нас. Не думаю, что кто-то по-настоящему смог бы понять, какую цену тебе пришлось за это заплатить, с какими решениями за все эти годы столкнуться. И что ты вообще ощущал в тот момент, когда к Волдеморту шёл. Так что, полагаю, ты вполне можешь себе позволить некоторое равнодушие и холодность к окружающим, которые от тебя снова чего-то хотят или требуют. Разумеется, не хочу тебя оправдывать, но если это то, чего ты в самом деле хочешь или что тебе нужно она с силой закусила губы, не зная, верные ли слова сумела подобрать. Но ты всё тот же Гарри, я вижу. И совсем не псих. Более того, я поражена твоей психологической устойчивостью и крепостью нервной системы, закончила она с грустным смешком.
С ума сойти, бормочет только он обескураженно, пытаясь справиться с потоком чувств, которые вызвали её слова, отчего прикрывает ладонью глаза, пытаясь этот кран с эмоциями всё же чуть прикрутить. Ты явно думаешь и переживаешь об этом больше меня. Но я бы не советовал.
Думаю и переживаю, разумеется! Я не хотела на тебя это вываливать, просто просто хотела узнать, могу ли я хоть что-то сделать для тебя? тоскливо спрашивает она, чувствуя, как в глазах снова копятся слёзы.
Гермиона Знаешь, если ты в своей провокационно тонкой ночнушке будешь врываться ночью в комнату к парню, что находится в подобном дерьмовом состоянии и задавать ему такие вопросы, то он может всё неправильно понять, едва слышно говорит Гарри, не отнимая ладони от лица.
Что ж, весьма, весьма однозначный ответ. Тут она или возмутится и даст ему по морде, либо снова крепко обнимет своими заботливыми нежными руками и закутает в свою пушистую копну волос. И он, признаться, отчаянно надеется на последнее.
Пальцы Гермионы замирают на несколько секунд, слёзы мгновенно высыхают и она нервно одёргивает руку. Гарри вздыхает. Но в то же время слышит, как она подползает к нему ближе, прежде чем вкрадчиво произнести возле его уха:
Тогда этому бестолковому парню стоило бы получше запирать дверь и накладывать заглушающие чары. Вот так.
Гермиона взмахивает палочкой, накладывая заклинание.
Она не убежала?
Гарри медленно убирает ладонь, поднимает веки, встречается с ней в полумраке взглядом. Молчит. Но она видит, что в глубине глаз мелькают давно забытые озорные смешинки, что возмущают и радуют её одновременно.
Ты специально заглушающие не наложил? щурится она, нависая над Гарри и щекоча его своими волосами. И снотворное не выпил?
Ну, знаешь, на самом деле это довольно небольшая цена за твоё присутствие, говорит он негромко, глядя ей в глаза. А после поднимает руку, с наслаждением запускает пальцы в пышную копну девушки, притягивает к себе и неожиданно пылко целует её мягкие
губы.
Гермиона сначала настороженно замирает, ощущая мощную стрелу удовольствия, что мгновенно пронзает её тело с ног до головы, а после на автомате вцепляется ногтями в его плечи. Она совсем не ожидает подобной горячности от парня, который в последнее время не проявлял никакой заинтересованности к жизни и большую часть времени проводил в безразличном молчании или прострации. Зато сейчас целовал так, будто всегда этого желал, отчаянно прижимаясь к ней всем своим телом, отчего она явственно ощущала, как сильно он возбуждён.
Это будоражило, удивляло, воодушевляло до глубины души. И Мерлин всемогущий, как же она сама безумно хотела его! В низу живота тут же сладко заныло.
О боже, боже, лихорадочно бормочет она между поцелуями, чувствуя, как сердце бьётся в ушах, а пальцы начинают подрагивать от желания запустить их в волосы Гарри. Вот только не успевает Гарри резко отстраняется, упираясь руками в кровать по обе стороны от её головы. Когда же она успела оказаться под ним? Мозги, которыми Гермиона совсем недавно гордилась, буквально за считанные секунды из-за сладких поцелуев и опьяняющего запаха его тела снова превратились в непонятную и бесполезную субстанцию.
Гарри глядит на неё, рвано дыша. Гермиона видит расширенные тёмные зрачки друга, его чуть потерянный и даже слегка виноватый вид.
Но он же предупреждал.
И прежде чем он успевает сказать какую-нибудь глупость или, не дай Мерлин, ещё и за произошедшее извиниться, она обхватывает ладонями его шею, приподнимается и сама жадно впивается в его губы. И наконец запускает пальцы в мягкие непослушные волосы и слышит, как он делает глубокий выдох.
Подобная близость с девушкой вызвала у Гарри определённую неконтролируемую реакцию организма, и Гермиона явно не могла этого не заметить. Гарри в действительности опасался напугать её подобным внезапным напором, которого и от себя-то не ожидал, отчего всё же немного переживал.