Эпидемия на смену одежды вспыхнула в первый же выход счастливых обладателей новинки на плац. На них смотрели с недоумением, которое быстро сменилось на заинтересованность, еще быстрее на восхищение и зависть. Серебро сначала тонким ручейком, а потом и бурным потоком потекло в мою калиту.
Кстати, через какое-то время я заметил, что жители слободы стали перенимать моду. Но отсутствие материала и кустарность в изготовлении дали неоднозначный результат. Пожалуй, если скоморохи все же заявятся к нам, то будут поражены количеству конкурентов. Только трактирщик, имевший связи и возможности, щеголял не в контрафакте, а в одеянии десятника арбалетчиков. Мои витязи, поначалу, хихикали над разноцветными попугаями из лагеря, но спустя какое-то время начали перенимать некоторые элементы из их одежды.
Съездил в Стародуб с Федором и Ильей. Принял крестное целование от новых помещиков и отпустил их принимать владения, велев явиться 31 января к моему замку. Со слугами и припасами, которых приказал заготовить на месяц учений, переход до Москвы и на весеннюю, военную компанию. Выходило много и думаю у них они закончатся раньше, чем поход. Что ж, буду кормить за свой счет, не разорюсь. Все же мне очень нужна кавалерия. С таким же повелением отправил городских гонцов к помещикам, принятым ранее.
Порешали вопросы с Ингварем, тиуном и городской верхушкой, накопившиеся за мое отсутствие. В том числе и с деревенькой рыбаков. Провел пять судилищ, входивших исключительно в компетенцию князя. Пригласил в княжеский терем на пир всех значимых людей княжества, случившихся в Стародубе, многих одарил, некоторых поднял по служебной лестнице. Затем ходил на ответные пирушки, показывая своим присутствием на них, благоволение к хозяевам. В общем, провел время с пользой. Вернулся на Белую гору перед Рождеством.
Новый год справляли по уже сложившейся традиции. Илья приехал с супругой и сыном. Тот уже мог стоять, уцепившись за палец матери. Щенок все время был рядом и рычал на всех, подходящих к ребенку, кроме родителей. Меня уже забыл и за своего не принимал. Раздал подарки и опять оставшись ни с чем (вот же сволочи!), предложил гостям предаться пьянству и чревоугодию, а следом всяким забавам в разукрашенном тереме и на улице. Разъехались только 2 января.
С 30 января стали собираться помещики. Размещал их в лагере, в усадьбе места не было. Пусть обнюхаются с моей пехотой, воевать им вместе. 31 января провел смотр приехавшим, проверил их слуг, лошадей припасы. Все на уровне этого времени, есть куда расти. Моя пехота была построена без доспехов и оружия. Глядя на этот пестрый цыганский табор помещики недоумевали и тихо завидовали. Потом, во время учений, увидев сверкающую стену из металла, вооруженную так, что им
и не снилось, двигающуюся синхронно, моментально перестраивающуюся, не превращаясь в беспорядочную толпу, они быстро потеряли высокомерие и спесь, характерную для кавалериста в отношении пехоты. Видимо представили себе, как врезаются в этот монолит, да еще под постоянным обстрелом арбалетчиков.
Учения проходили трудно. Много новичков, суровая погода, короткие дни, постоянные изменения вводных, это держало народ в напряжении. Вымотались за две недели все.
В середине февраля вернулись и стали сразу же готовиться к походу. Готовили обоз, поставив возы на полозья. Но колеса тоже брали с собой, кто знает, как оно обернется. Придется идти пешком, тысячу человек на сани не посадишь. И так обоз огромный получался. С учётом помещичьих возков, растянется на 2 версты. По дороге отработаем боевое охранение и разведку с помощью моих новых кавалеристов.
Перед выходом собрал помещиков и подарил особо отличившимся на учениях латные кольчуги, изготовленные в моем времени. Их новые владельцы (а всего я наградил 10 человек) чуть не задохнулись от счастья под завистливые взгляды коллег. Еще бы! Качество металла и плетения сразу резко повышало их шансы на выживание в бою. А стоимость приближалась к стоимости хорошей деревни. Пусть видят, князь щедр, служите усердно и награда не заставит себя долго ждать. Велел огнищанину пополнить нескольким товарищам запасы продуктов, а то не дотянут до конца компании. Голодные воины мне в войске не нужны. Но строго предупредил, что это в первый и в последний раз, если опять оплошают расстанемся.
Так же раздал всем причитающееся серебро, чтобы меньше с собой таскать. Все же я взял в поход сумму из расчета выплаты до июля, вдруг выйдет задержка. А это почти 500 кг.
22 февраля выступили к Москве. После учений дал всем отдохнуть, так что двигались бодро. Во главе я с приближенными верхом, потом колонна пехоты, в конце обоз. Впереди и по бокам боевое охранение из помещичьей конницы. Арьергард из них же. Постоянно рассылал группы разведчиков в разные стороны. Поначалу не понимали, зачем? Неизменно получая в ответ: «За надом!» и злой взгляд, спрашивать перестали и бросались исполнять. Я не ленился и проверял, чтобы не халтурили. Предупредил сразу, что вздумают врать отберу поместье.
4 февраля подошли к Москве и разбили лагерь метрах в 500-х от стен. Горожане при нашем приближении захлопнули ворота и испуганно смотрели со стен.