«Скорей всего, так и есть, конечно же, решила она (кстати, что думаете вы по этому поводу, дорогие читатели?). Почему бы ещё Северус так точно помнил, как долго мы не общались друг с другом? Почему бы еще он спасал меня от этих двух ненасытных хищников, Малфоя и Шеклболта? М-м-м?»
Вспомнив о Люциусе Малфое, мисс Грейнджер погрузилась в некоторую рассеянность.
«Честно говоря, Малфой здорово танцует, легко и технично. Он так галантно вёл меня по паркету, его сильные руки так мастерски кружили и направляли моё тело в такт музыке»
Как ни пыталась Гермиона сдержаться, но веки её затрепетали и невольно сомкнулись, поскольку, окунувшись в воспоминания, она самой себе показалась сказочной принцессой на волшебном балу.
Уголки её губ, чуть тронутые мечтательной улыбкой, только начали приподниматься, когда она резко одёрнула себя.
«О, какие абсолютно, вот просто совершенно абсурдные грёзы. Этот маг был Пожирателем Смерти! Несмотря на заверения о всестороннем и полном исправлении, мне предельно ясно: Люциус Малфой не тот человек, которому можно доверять, и уж точно он даже близко не похож на прекрасного принца Ну, впрочем, как и я на сказочную принцессу Ц-ц-ц, бред просто!» укоризненно поцокала языком мисс Грейнджер, и мысли её в который раз вернулись к пропавшему без вести Снейпу.
Разумеется, оставшаяся часть субботнего дня прошла, во-первых, в бесконечных размышлениях, разговорах с собой вслух и, конечно, многократно повторяющемся анализе событий прошлой ночи. Во-вторых, Гермиону измучило ожидание. «Чего?» спросите вы. Ну, кто ж знает? Чего-нибудь. Хотя бы чего-нибудь от НЕГО: письма, цветка, записки, возгласа из камина (что, кстати, казалось наименее реальным вариантом из всех возможных). Так что Гермиона ждала. Всё время пока ела, читала и готовила.
Когда унизительное, убийственное молчание растянулось и на воскресенье, мисс Грейнджер начала сомневаться в правильности собственной оценки чувств зельевара. Восхитительный трепет внизу живота и предательская влага появлялись всё реже, сменяясь довольно неприятной тупой болью ожидания. Вечером у Гермионы закончились все мыслимые и немыслимые оправдания. Сомнения превратились в гнев. В следствие чего укладываясь спать, Гермиона твердо решила дать чёртовому зельевару последний шанс: один, максимум два дня на раздумья. И если к вечеру вторника он не всплывёт где-нибудь поблизости, она сама встретится с ним и выведет на чистую воду, будь прокляты все традиции, диктующие правила поведения женщин в обществе, и прочие хреновы нормы приличий!
Гермиона Грейнджер принадлежала к числу тех ведьм, с которыми ни один здравомыслящий маг не решился бы замутить интрижку на одну ночь, и, видимо, Северусу Снейпу было суждено узнать об этом, что называется, из первых рук! Ярость нашей гриффиндорской львицы достаточно долго кипела на медленном огне ожидания и обманутых надежд, что гарантировало исключительную крепость и силу эмоционального взрыва, зревшего внутри неё.
В понедельник утром, после потрясающе страстной пятничной ночи и мучительных, наполненных изматывающей тревогой выходных наша ведьмочка зашла в рабочий кабинет. Взгляд карих глаз тут же остановился на самом прекрасном из когда-либо виденных ею букете нежно-фиолетовых фрезий, и Гермиона Грейнджер словно наяву увидела, как сердце её пробивает грудную клетку насквозь и покидает тело. Оно просто
вырвалось наружу, сделало пару весьма опасных кульбитов в воздухе, победоносно покружило несколько раз вокруг упомянутого букета и только потом нехотя вернулось на законное место в груди своей владелицы.
Только тогда Гермиона нашла в себе силы проверить небольшую (говорящего зелёного цвета) визитку, уголок которой кокетливо выглядывал из цветов. Она оказалась украшена изящными, затейливо выписанными инициалам: «Л. М.»
«Проклятье!» вот что подумала в этот момент мисс Грейнджер.
Вполне ещё приличный старомодный повеса. («Queen»)
Оказывается, существовал ещё один человек, который тоже несколько разочаровался в нашем ненаглядном Северусе Снейпе. Человеком этим был мистер Люциус Малфой.
Ранним утром понедельника Люциус всё ещё дулся на старого друга. С удобством устроившись в собственной библиотеке, он нервно курил, а на столе перед ним стоял бокал с огневиски. Конечно, для подобного напитка было несколько рановато, но отчаянные времена требуют отчаянных мер, а для Малфоя именно такие времена и наступили. Коварный черноволосый друг увёл ведьму прямо из-под его аристократического носа! Люциус хотел эту ведьму, а Северус забрал её себе и, конечно же, тут же превратился в «отвратительного беспринципного, безнравственного мага».
«Это просто смешно! Да как он смел, дерзкий мальчишка? Хотя ладно, он уже давно не мальчишка Но, в конце концов, что значит эфемерный опыт общения Снейпа с ведьмами по сравнению с довольно впечатляющим списком моих побед?»
На самом деле всю свою жизнь (по крайней мере до сих пор) Северус желал только одну ведьму. Люциус об этом знал, пожалуй, лучше всех, поэтому недовольно выругался:
«Что же, чёрт возьми, случилось с ним в этот раз?»