Саша Урбан Лекарство от кошачьей чумы
Вот только
Скрытность никогда не была сильной чертой этого человека. Как бы он ни пытался, рано или поздно он выдавал себя. Поэтому он редко задерживался где-то дольше полугода: собственная гениальность не давала ему сидеть сложа руки, он находил, где и как применить свои знания и, обзаведясь хотя бы примитивными инструментами, принимался изобретать. Это могло быть что угодно: водяная мельница, которая одновременно пряла лен, самоходный катамаран, механические псы. Вскоре люди начинали пользоваться его изобретениями, это замечал кто-нибудь еще и начинались проблемы. Завистливый сосед со старой мельницы устраивал огромный пожар, оказавшийся на грани банкротства псарь влезал в загон к механическим псам, а затем рассказывал, что железные твари неуправляемы. Ричард быстро предавался расстроенным чувствам, топил в ближайшей речке свои инструменты и изобретения, плевал через плечо и отправлялся в поисках нового места для обитания, где история неизменно повторялась.
Эмили, Линдт и Патрик были уже на границе с Альмирой, после нескольких дней, проведённых в тесной машине, мчавшейся сквозь нарастающую жару. Они продвигались на юго-восток, пока след не оборвался. Ричард Вальд в этой гористой местности пытался создать механического червя для расчистки тоннелей и шахт, но жители города решили использовать изобретение для прокладывания новых дорог и охоты на чужаков. В результате произошёл обвал с чудовищными жертвами, изобретатель старался помочь, но его погнали камнями. Он не стал препираться, просто собрал вещи и скрылся за горизонтом.
Это все, что удалось узнать? вздохнула Эмили, расчесывая стремительно сохнущие волосы. Несмотря на низкий сезон, в придорожной гостинице был всего один номер. Хозяйка сперва хотела прогнать странную компанию, чтоб троица не смущала приличных людей своим внешним видом и недопустимо тесным общением, но пара шуршащих купюр сделала свое дело. Кудрявая мадам, одетая в пышное платье, так и подчеркивавшее ее верность семейным идеалам, спустила очки пониже и сделала вид, что не заметила гостей.
Эмили воспользовалась долгожданной возможностью помыться и сменить белье. Следующим пунктом в ее программе их короткого отдыха было как следует разлечься на кровати пусть и не самой лучшей, зато просторной и мягкой. Особенно, по сравнению со скрипучим задним сидением машины, на котором путешественники спали по очереди. Они провели столько времени в тесной кабине, что теперь было даже непривычно от того, что их разделяло несколько шагов, стены, двери. Линдт, истосковавшийся по виду новых лиц, сразу вызвался собирать информацию. За два часа он успел посидеть на трех верандах, выпить три графина черного кофе, казавшегося ему напитком богов, и погреть уши обо все новостные программы и разговоры.
Пока его не было, Эмили вспоминала, что такое лежать и ходить. Патрик решил дать ей немного личного пространства и ушел на балкон, где с упоением курил одну сигарету за другой, иногда бросая взгляд на девушку через окно. Завернувшись в махровый халат, Эмили дремала, раскинувшись на простынях. Еще немного, и из-под белой ткани покажется розовая коленка. Патрик тяжело вздохнул. Служба окончательно отбила у него все человеческие инстинкты и желания. Так хотелось хотя бы на пару минут почувствовать себя простым трудягой, выбравшимся в долгожданный отпуск. Потушить сигарету, тихо зайти в комнату, на ходу расстегивая рубашку, коснуться нежной кожи и запустить руку дальше, под
полы халата, вырывая спящую красавицу из объятий сна. Но разум тут же давал по тормозам. «Это Эмили, когда вы встретились в академии, то сломали друг другу носы в первый же день. Она собирала твои кишки во время миссии на Перешейке. А ты держал ее волосы, когда она съела отравленную устрицу», напоминал он. И возбуждение, разливавшееся по коже легким покалыванием, тут же рассеивалось.
Но когда налетел холодный ветер, Патрик все-таки зашел обратно. Эмили тут же села, даже не трудясь поплотнее запахнуть халат.
Спи, отмахнулся Патрик и уселся в кресло.
Нет уж, ты тоже ложись, она сдвинулась ближе к краю. Только сначала помойся.
А дальше что? ухмыльнулся тот. Заставишь меня приходить домой к ужину?
Вот еще, фыркнула Эмили. Еще ужином с тобой делиться.
Оба тихо рассмеялись. Патрик поджал губы и с трудом произнес:
Я хотел извиниться за то, что в подвалах
Забыли, отмахнулась Эмили. Если бы Эскроу попросил для дела сломать тебе руку, я бы это сделала. И даже прострелила бы тебе колено для надежности.
Приятно знать, что случившееся не затронуло твою верность делу.
Либо я окончательно свихнулась.
Снова короткие смешки. Патрик расстегнул рубашку и брюки, сбросил их прямо на пол и отправился в ванную. Послышался звон воды об чугунные бортики ванны и нарочито плохое пение. Тут-то как раз и вернулся Линдт с двумя шуршащими пакетами. В одном оказалась вся еда, которую он только смог найти: хлеб, колбасы, сыр, несколько бутылок воды и запечатанный сургучом кувшинчик вина. В другом была одежда. Эмили облегченно вздохнула, ее наряд совсем истрепался, и ее дрожь пробирала при мысли, что его нужно будет каким-то образом приводить в порядок.