Его голос был тёплым шёлком, обволакивающим её, защищающим от холода космоса.
Он медленно, давая ей время отодвинуться, наклонился к ней. Его дыхание коснулось её губ, тёплое и неуверенное. Ольга замерла. Весь мир сузился до его глаз, до его близкого лица, до тихого гула корабля, который вдруг стал звучать как биение её собственного сердца.
И тогда их губы встретились.
Это был не страстный, требовательный поцелуй. Он был нежным. Исследующим. Безопасным. Как будто он боялся её спугнуть, разбить. Его губы были мягкими и тёплыми. Они двигались медленно, почти несмело, словно говоря: «Всё хорошо. Я здесь. Ты в безопасности».
Ольга ответила на поцелуй. Её руки сами потянулись к нему, вцепились в складки его формы, притягивая его ближе, как утопающий хватается за спасительную соломинку. В этом поцелуе не было страсти из земных романов. В нём было облегчение. Признание. Понимание. Это был поцелуй двух одиноких душ, нашедших друг друга в ледяной пустоте.
Он длился вечность и одно мгновение одновременно. Когда они наконец разомкнули губы, Ольга почувствовала, как по её телу разливается непривычное, согревающее тепло. Слёзы высохли. Грусть и тоска отступили, уступив место хрупкому, но настоящему чувству надежды. И чему-то ещё чему-то тёплому и сладкому, что пульсировало где-то глубоко внутри, под сердцем.
Маркел не отпускал её, касаясь её лба своим. Прости, если я был слишком начал он, но она перебила его.
Не извиняйся. Никогда не извиняйся за это.
Он улыбнулся, и его улыбка была такой же тёплой, как его поцелуй. Хорошо.
Они стояли так ещё несколько минут, молча глядя на звёзды, его руки обнимали её с особой теплотой, а её голова покоилась у него на груди. Она слушала ровный ритм его сердца, и это было самой правильной музыкой на свете.
Именно в этот момент дверь в обсерваторию с тихим шипением отъехала.
На пороге стоял капитан Зориан.
Он замер, его серебряные глаза, привыкшие мгновенно анализировать любую ситуацию, скользнули по ним, по их позе, по её лицу, ещё влажному от слёз, по его рукам, обнимающим её. На его невозмутимом лице не дрогнул ни один мускул, но воздух вокруг него словно сгустился и стал ледяным.
Маркел мгновенно отстранился, приняв строевую стойку. Капитан! его голос прозвучал чётко, но в нём слышалась лёгкая напряжённость.
Ольга почувствовала, как по её спине пробежал холодок. Она инстинктивно отпрянула от Маркела, чувствуя себя пойманной за чем-то запретным, как ребёнок которого застали за поеданием спрятанных конфет.
Зориан медленно вошёл в обсерваторию. Его шаги были бесшумными, как у крупного хищника. Лейтенант, его голос был тихим и ровным,
как всегда. Я искал вас. Требуется утвердить график дежурств на следующий цикл. Его взгляд скользнул по Ольге. Я не знал, что ваши учебные занятия включают в себя астрономические наблюдения.
Я показывал Ольге обсерваторию, капитан, ответил Маркел, стараясь, чтобы голос не дрожал. Она испытывала стресс от интенсивности обучения.
Я вижу, что вы нашли эффективный метод снятия стресса, холодно заметил Зориан. В его словах не было прямого упрёка, но они резали, как лезвие. Его серебряные глаза уставились на Ольгу, и ей показалось, что они видят её насквозь, видят каждую её слабость, каждую неверную мысль. Объект, вы свободны. Вернитесь в свою каюту.
Это слово «объект» прозвучало особенно унизительно после нежности, которую она только что испытала.
Сэр, попытался возразить Маркел, но Зориан остановил его жестом.
Лейтенант, со мной. Сейчас.
Это не обсуждалось. Это был приказ.
Маркел бросил на Ольгу быстрый, полный извинений взгляд и последовал за капитаном, который уже разворачивался к выходу.
Ольга осталась одна под куполом звёздного неба. Тепло, которое всего несколько минут назад согревало её изнутри, ушло, сменившись леденящим холодом. Поцелуй, такой сладкий и нежный, теперь казался чем-то запретным, за что последует наказание.
Она обернулась к иллюминатору, снова пытаясь найти свою маленькую жёлтую звезду. Но теперь она снова казалась бесконечно далёкой и одинокой.
Она потерла запястье, на котором уже давно не было синяка от пальцев стражи, но которое снова начало ныть. Капитан Зориан снова напомнил ей её место. Она была объектом. Помехой. Игрушкой, которая отвлекает его офицеров от важных дел.
Сердце сжалось от боли. Но вместе с болью пришло и что-то новое. Маленькая, тлеющая искорка обиды. Или даже гнева.
Она посмотрела на удаляющуюся фигуру капитана, исчезающую в коридоре. Его прямая, негнущаяся спина казалась вызовом.
«Нет, подумала она с внезапной, ясной решимостью. Я не просто объект. Я что-то значу. Хотя бы для одного на этом корабле».
И то странное, тёплое чувство, которое пробудилось в ней после поцелуя, вдруг снова зашевелилось у неё внутри, словно маленькое солнце, пытающееся пробиться сквозь толщу льда. Она не понимала, что это было. Но это было её. Её сила. Её надежда.
Она в последний раз взглянула на Солнце, глубоко вздохнула и твёрдыми шагами направилась к выходу. Слёз больше не было. Впервые с момента своего появления на «Громобое» Ольга чувствовала, что у неё есть ради чего бороться. И она не собиралась сдаваться.