- Понял, говна кусок? Отвечай побыстрее и без вашей хни ауешной, мне тут блатная музыка уже надоела, по-человечьи говори, упырь. Братков видишь? Они сейчас уже отходить будут и потом восстанут. Ты для них вкусный и ближний. Слышь, обед мертвячий, времени у тебя нету уже считай. Хочешь сдохнуть - валяй, ругайся, я уже с месяц никому яйцы не отрезал, боюсь навык терять. Ну?
- Банкуй, твой верх!
Опять несильный, но точный пинок в лицо. В щеку, чтоб об зубы побилась и кровянка в рот потекла. Сколько читал, что при допросах такое помогает ломать 'клиента', пришла пора попробовать.
- Когда решили Балдура своего грохнуть?
- А как укатили вы, так и решили. Он всем надоел - забубнил в пыль курощуп.
- И не побоялись?
- А чего, он не ожидал. Думал... - тут лежащий замялся.
- Пой дальше! - лязгнул металлом в голосе Виктор. Часики невидимые тикали все громче. Недобитки еще живы, но один дышать стал странно, с длинными всхлипами, другой мелко дергает босой ногой, чего раньше не делал, к чему это - непонятно, но вряд ли к выздоровлению скорому.
- Слова забыл. Привык на фене ботать... - заторопился 'клиент'.
- Постарайся. Твоя жизнь на кону. С чего куриц поубивали? Бабка жива осталась?
- Да, бабка жива, ей Джага всего одну плюху и прописал - заболботал курощуп.
- Вот же вы гондоны! - искренне вырвалось у Вити.
- Курятины захотелось, - пояснил лежащий в пыли. И как-то очень отработанно добавил: Победу отпраздновать!
- А чего не свиней начали? Почему куры? Яишенка там по утрам, глазунья с зеленью, или сваренные всмятку, а? - чуя, что даже от этих слов рот наполняется слюной, как пробитый на рифах трюм галеона, осведомился Виктор.
- Нас только насчет свиней предупредили!
Опа!
Это интересно!
- Кто предупредил?
- Кто же еще, Макс, конечно, кто ж! - как про общеизвестное заявил лежащий.
- Что, так и заявил?
- А то ж! Если, говорит, свинок пришьете, придурки, то нам ваша деревня будет нах не нужна.
- А про меня что говорил? - поинтересовался барон, удержавший корону.
- Да ничего - буркнул 'клиент'.
Ждать дальше уже нельзя - подстреленный Калганом и получивший минимум три заряда от хозяина мест Джага дышать перестал, вытянулся и очень уж характерно растекся, сплющился. Умер, сукота.
- По-моему ты врешь мне! - сухо заметил Витя, не торопясь, но и не мешкая встал с корточек и пружинисто подошел к преставившемуся. Раньше такое не делал, но патрона жалко до
зубной боли. Гвоздь приставил к виску, дважды ударил по шляпке молотком. Подергал туда - сюда. Поворочал, размешивая мозги в черепе, как суп в кастрюле.
И ничего - лежал труп тряпкой и лежал. Покосился на недоатамана - еще жив, ублюдок. Вернулся к допрашиваемому. Строго поглядел, раздумывая.
- Жопу ставлю - не вру! - запаниковал тот.
Вот тупой! На кой черт его тощая задница Виктору? Сроду не прельщало. Но вроде как клятва у этих блатных самая такая достоверная.
Значит вот как?
Свинки важны, а он - нет?
А ведь похоже на правду.
Каким же дураком он себя показал газовщикам!
Не к месту вылезла из памяти поговорка про первого в деревне...
Хотя чего уж!
Лучше быть в деревне первым, чем последним дурачком!
И он пока - все еще первый!
- Продолжаем разговор - голосом Карлсона глумливо выговорил, отчего лежащий знобко поежился.
- Рассказывай все, засранец! - и опять легонько ткнул ботинком в морду.
Разговор длинный будет. Поглядел на дергающегося главаря. Есть еще время.
И до чего же жарко в чертовом ватнике!
Виктор первым делом подкатил к дому Мелании.
И сердце захолонуло - старуха железная плакала, сидя на кровати. Тихо плакала, но слезы катились по морщинистым щекам одна за другой.
Подняла испуганно глаза. Точнее - один глаз, другой синей подушкой заплыл.
- Живой, слава те, Господи! - сказала с облегчением.
- Меня так просто не замаринуешь, знал бы - раскурочил этого паскуду поинтенсивнее! - искренне сказал барон сих земель, потом только поняв, что не до того было, а после картечи Джага уже ни на что не был годен.
- Что знал бы? - удивилась старуха.
- Что врезал вам так!
- Из курочек две всего остались! Так даже те лиходеи не поступили. Что с этими гопниками?
- Трое холодные, один на прокорм зомби у Борков оставлен, двое в свинарник пошли на жрачку. Один ранен, перевербован, еще один в подвале сидит, ключ в кармане.
- Ох. Не дело их живыми оставлять - очень мудро сказала пожилая опытная женщина.
- Одного я замазал - чтоб по своим стрелял. Да и не вояка он сейчас - нога перебита. Но вообще да. Второго кончить лучше. Подожду, когда этих двух слопают, а то по жаре мясо быстро портится.
- Беда тут в том еще, что остальные-то не лучше получаются. Не успела толком
поговорить, но даже по первому взгляду - таких нам отщепенцев прислали пахоруких и скудоумных, что оторви, да брось. Не работники они.
- Это я и сам знаю. Но хоть то, что банде банковать не дал - уже хорошо.
Старуха тяжело вздохнула. Промокнула платочком с кружевами пожелтевшими свои мокрые глаза. Вроде бы прекратила плакать, но вздохнула так выразительно и тяжело, что Виктор опять же насторожился.
- А дальше-то как? Заставить их работать все ж можно. Только вот стоит ли оно того?