Клевещешь ты на меня! Небось в верховные жрицы метишь? воинственно подбоченилась Костена.
Это в какие лысогорские? Себе оставь такую честь.
Да ты на Лысую гору и сунуться побоишься, даже если кошкой обернёшься жёлтой, с кисточкой на хвосте!
За вами, медвежьими волхвами, кое-что похуже порчи есть, вмешался Вышата. Скажи, Шишок!
Это он сжёг колдовским огнём мой лес! указывая на Чернобора, загремел во всё лешачье горло Шишок. И глазела на это целая свора колдунов, ещё и сам Чернобог. Да, Чернобог, а не Велес! Где это видано, чтобы Велес кому позволил лес жечь не для посева? И был среди них Визунас, ящерово отродье, что потом на Белизне точно так же лес жёг. Провалиться бы вам самим сквозь землю в то пекельное пламя!
Нашёл свидетеля! нагло усмехнулся Чернобор. Не устерёг свой лес от пожара, по пьянке небось, а теперь на праведных волхвов всё валит.
Твои сыновья четыре племени против нас подстрекали и сами с росами бились. Это не один леший видел, возразил Вышата.
Мои сыновья взрослые мужи и сами за себя в ответе. Я их против вас не посылал.
Гаданиями северян тоже не ты морочил, чтобы на войну не шли? Визунасу не ты с Медвежьей горы чарами помогал? не успокаивался Вышата.
Людям я волю Велеса открывал, не свою. А насчёт чар ты клевещешь на меня не иначе из зависти, что я теперь великий жрец, а у тебя ни кола ни двора не было и нет.
Верховным жрецом Северы сделаться хочешь? Не выйдет. Не будин ты и не северянин, а бродяга без рода и племени, как и предок твой Огнеслав, ехидно усмехнулся Скирмунт.
Не смейте хаять великого волхва, бесовы слуги! возмущённо зашумели росы.
Вышата лишь презрительно взглянул на духовных владык Черной земли.
По себе судите. Не бродяга я, а странник. Эта доля не для тех, кто любит крепкие меды, мягкие постели да согнутые спины.
Волхвы стояли друг против друга. Один в белом плаще поверх сарматского кафтана, лицом обычный венед, добродушный и открытый. Другой высокий, дородный, с густой чёрной гривой и такой же бородой, сливавшимися с чёрной тканью плаща и кафтана. Казалось, верховный жрец не пришёл сюда двадцать лет назад, а вырос прямо из земли. Или сама вековечная тьма Черной земли вдруг сгустилась и обернулась человеком с двоерогим посохом. Пеший перед конными, Чернобор не выглядел от этого более слабым или приниженным.
Что ж, пусть меня с вами рассудит сам Велес, медленно, спокойно проговорил чёрный жрец.
Готов ли ты к тройному звериному поединку?
С тобой? Ты слуга своего царя, а я служу лишь богам. Царь Ардагаст! Если веришь, что угоден Велесу, войди в это святилище и принеси жертву Хозяину и Хозяйке Леса. Этой ночью, при свете его небесного лика. И если они тебя не отвергнут и не покарают за твои безбожные дела, я сам склонюсь перед тобой и отдам посох верховных жрецов твоему волхву. Признаете ли вы тогда Ардагаста своим царём, лучшие мужи Северы?
Признаем, признаем! закивали головами старейшины.
А если бог не примет твоей жертвы, тогда её принесу я, самоуверенно заговорил Роксаг. Меня-го он не отвергнет. Богу зверей я приношу жертвы перед каждой охотой, и всякий раз мне везёт. А нужно будет принесу жертву хоть подземному хозяину, хоть Сырдону губителю Солнца. Кто силён в ином мире тот и есть бог, а кто силен в этом тот и есть царь.
Наглость «любимца богов» и чёрного жреца возмутила росов. Воины зашумели, кое-кто обнажил оружие. Ардагаст внутренне напрягся. Достаточно ему сейчас взмахнуть рукой, и Чернобор с его приспешниками будут изрублены на месте. Покончить разом с этим чёрным пауком, отплатить за погибших в походе! А «любимца Артимпасы» и его дружинников разоружить, высечь и потребовать выкуп, чтобы не лезли в чужую землю.
Но Зореславич помнил, как Куджула Кадфиз пощадил такого же паука верховного жреца Шивы. Пощадил, чтобы не сделать своими врагами тысячи шиваитов. Погубй сейчас «святого волхва» и жди потом стрелы из-за каждого дерева и отравы в каждой хате. Ни к чему и нарываться на войну с сильными и воинственными роксоланами. Оставался только один способ одолеть и посрамить всех врагов. И Ардагаст сказал:
Я готов принести жертву и не боюсь увидеть богов и ответить перед ними.
Я царица росов и буду приносить жертву вместе с мужем, решительно произнесла Ларишка.
Ардагаст обернулся к жене. Хотел сказать
ей, что она единственная наследница его царства и дела, что не может он лишний раз рисковать её жизнью. Но тохарка лишь склонилась к его уху и прошептала: «Милый, их выйдет двое». И он сразу понял, кто будут эти двое и откуда они выйдут. Не из того места, куда честные жертвы возносятся...
А Чернобор, довольный, что в его ловчую сеть летели сразу две птицы, уже властно распоряжался:
Хорошо. Но жрецами будете вы сами. Ни один волхв не войдёт в святилище, даже и я сам. А вы, именитые мужи, соберётесь ближе к полуночи в Велесовом сарае. Пусть всё будет готово для пира. Мы будем чествовать царя Черной земли того, чью жертву примут боги.
Никто не посмел возразить духовному владыке. Глядя на царя росов, верховный жрец произнёс почти что с издёвкой: