За что же вас прощать? Ваша сотня честь всей Северы спасла. А что Воибор?
Да он больше всех отговаривал народ к тебе идти. Лесом-де должен лесной царь править, а не бродяга степной, и лучше под людоедами, чем под кумысниками.
Прихвостень Гимбутов! Ничего, идите в стан, а завтра в битву.
Поставь нас впереди всех, царь-отец! Пусть знают Северу!
Среди воинов Ардагаст заметил Ясеня:
Здравствуй, Лютич! Спасибо, не посрамил честь нашего рода.
А я, может, не пошёл бы, если бы не матушка моя да не Добряна. Тронулась девка: только о тебе и говорит. Мне все уши прожужжала: воин-де ты или кто? А матушка со всеми ведьмами переругалась и передралась. Говорит, что ты богами послан, и все гадания сходятся.
Ну, тогда ты точным сарматом сделался! рассмеялся Ардагаст. Нас, сарматов, греки «женоуправляемыми» зовут.
Вот и пусть тобой управляет твоя поляница, а мою Добряну не трожь, хоть ты и Солнце-Царь. Есть, знаешь, сказка про молодца, у которого Даждьбог невесту украл. А молодец на небо поднялся, всё там перевернул да милую вызволил.
То, верно, не Даждьбог, а Ярила был. А я в лесу ещё ничьей невесты не испортил. Понял, родич? Прежде чем на небо лезть с богами тягаться, научись-ка на земле чертей и чёртовых слуг одолевать.
Наутро войско росов двинулось на север, к речке с красивым названием Белизна, которая впадала в Десну, рассекая своей долиной высокие кручи правого берега. А с севера к Белизне приближалось войско Радвилы и Гимбута.
Два князя глазами опытных воинов присматривались к выходившей из леса росской рати. Венеды не страшны те же самые пешцы с копьями, топорами и луками. Но вот закованные в железо конные сарматы... На Радвиле были чешуйчатый панцирь и германский рогатый шлем. На Гимбуте невесть как попавший в эти северные места греческий панцирь с серебряным ликом Горгоны на груди и остроконечный сарматский шлем. Доспехи голядина были выкрашены в зловещий чёрный цвет. Кроме князей, железные доспехи или хоть шлемы имели не больше десятка человек во всём войске. Даже конные дружинники были всего лишь в кожаных панцирях.
Да, не рискнул бы я биться с сарматами в поле, потёр затылок Радвила. Лучше бы уже в городках защищаться да из леса нападать.
Жалеешь, что ввязался? надменно вскинул взгляд на него Гимбут. Или твои литвины храбры только за чаркой мёда?
На своих погляди! огрызнулся Рыжий Медведь. Из деснинских городков людей пришлось вести на войну чуть ли не силой. На Десне что, уже другое племя? А в Габин перед нами вообще закрыли ворота. Поход-де неугоден Перкунасу! Это всё верховный жрец Ажуол мутит воду.
Долгий мир портит любое племя, презрительно скривился Гимбут. Начинают пускать чужаков в свою землю, мешать с ними кровь... На Десне рядом с городками завелись целые венедские сёла. В Габии старейшина венед Вальдимар. Ничего! Этих сёл больше нет. Хвала Поклусу, их жители послужили священной пищей моим воинам, а твоим рабами. А Вальдимар своё получит после битвы. Сейчас я не хочу тратить силы на его городок.
Ну и как нас встретят в Черной земле после ваших священных закусок?
Со страхом и трепетом, вот как! Как самого Поклуса! Чернобор об этом позаботится. Запугать их всех сразу, с ходу, чтобы страх вырвал из рук оружие!
Да уж, венедами меня не напугаешь... А вот сарматы... Тут одна надежда на тебя, жрец. Радвила взглянул на Визунаса. Сейчас, правда, зима. Твои змеи и ящерицы все спят.
Не все. Змею, которого я вызову, холод не страшен. Он сам кого угодно... согреет, зловеще усмехнулся жрец.
На пеньке лежали знаки Каваса-Чернобога череп вепря, копьё-трезубец и охотничий рог. Визунас расправил чёрный плащ, возложил поверх шапки венок из можжевельника и взмахнул кривым посохом. К нему подвели бородатого пленника
венеда. Венед вгляделся в стоявшие за рекой росские отряды и вдруг закричал:
Наши! Чёрный орёл! Эгей, северяне!
Оба князя нахмурились. Чернобор заверял их, что северяне воевать не пойдут. Сколько же их пришло под знаменем с чёрным орлом? И сколько ещё ждёт на юге?
Ударом трезубца в горло Визунас враз оборвал крик пленника. Потом, подняв к белёсому небу окровавленный трезубец и посох, возгласил:
Кавас! Кавас, Чёрный бог войны, помоги нам! Ты любишь кровь и смерть мы убьём сегодня много врагов. Ты любишь страдания смерть их не будет лёгкой. Мы покорим Чёрную землю, и там будет царить твой закон, как царит он в нашей благословенной земле. Дай же нам силу уничтожить проклятых пришельцев, о Кавас, Чёрный бог войны!
Не все, но многие увидели в небе всадника на чёрном коне, в чёрной одежде, с кровавым трезубцем, в шлеме, похожем на кабанью голову. Над головой всадника вился чёрный коршун. А навстречу, с юга, ехал по небу другой всадник на белом коне, весь в белом, с копьём, в сопровождении трёх белых волков. И этого всадника видели, особенно в войске росов, многие, но не все.
Кавас! Кавас с нами! кричали голядь и литвины.
Белый Всадник! Аорсбараг! вторили им из-за Белизны.
Высоко подняв меч, Гимбут заговорил, и его сильный, уверенный голос враз перекрыл крики толпы: