18 января 1743 года Луна вступила в свою последнюю четверть. [Рис. А. IV. 3]. Поэты в пути уже около 9 дней. Это реальная скорость их передвижения, с учётом секретности предприятия и медленного путешествия по морю и заснеженным гористым Балканам.
Поэт видит: под этим огнём собрался некий многочестный и высший сонм душ людских, уединившийся от остальных душ, и почтительно спрашивает Вергилия: «Кто эти почтенные люди?»
E quelli a me: «L'onrata nominanza
che di lor suona sù ne la tua vita,
grazïa acquista in ciel che sì li avanza». [78]
Intanto voce fu per me udita:
«Onorate l'altissimo poeta;
l'ombra sua torna, ch'era dipartita». [81]
Poi che la voce fu restata e queta,
vidi quattro grand'ombre a noi venire:
sembianz'avevan né trista né lieta. [84]
И он ответил: «Именем своим
Они гремят земле, и слава эта
Угодна небу, благостному к ним». [78]
«Почтите высочайшего поэта!
Раздался в это время чей-то зов.
Вот тень его подходит к месту света». [81]
И я увидел после этих слов,
Что четверо к нам держат шаг державный;
Их облик был ни весел, ни суров. [84]
Со стороны душ, заслуживших Свет, раздаётся приветствие Вергилию, как «Высочайшему поэту». Понимать ли это звание, как: «Поэт его Высочества» придворный поэт?
Путники видят четырёх, направляющихся к ним державным шагом четыре души и четыре созвездия. Разберу, что это за души, и каким созвездиям они соответствуют:
Lo buon maestro cominciò a dire:
«Mira colui con quella spada in mano,
che vien dinanzi ai tre sì come sire: [87]
quelli è Omero poeta sovrano;
l'altro è Orazio satiro che vene;
Ovidio è «l terzo, e l'ultimo Lucano. [90]
Però che ciascun meco si convene
nel nome che sonò la voce sola,
fannomi onore, e di ciò fanno bene». [93]
«Взгляни, промолвил мой учитель славный.
С мечом в руке, величьем осиян,
Трем остальным предшествует, как главный, [87]
Гомер, превысший из певцов всех стран;
Второй Гораций, бичевавший нравы;
Овидий третий, и за ним Лукан. [90]
Нас связывает титул величавый,
Здесь прозвучавший, чуть я подошел;
Почтив его, они, конечно, правы». [93]
«Метаморфозы» Овидия,
перестарались в этом деянии, не постаравшись скрыть следов неуклюжей подделки.
И ещё одно соображение: прочти Лира наоборот и получишь Арил Орёл, который мы обычно произносим, как Арёл.
2. Гораций, бичевавший нравы созвездие Орёл. [Рис. А. IV. 14]. Может возникнуть вопрос: «Неужели на старых Звёздных Картах присутствовали рядом два Орла?». Конечно же, нет. Созвездие, которое сегодня называется Орлом, во многих Звёздных Атласах раньше называли Ястребом, самая яркая его звезда Альтаир, носит гордое название Глаз Ястреба.
3. Овидий созвездие Лебедь [Рис. А. IV. 15], из яйца (Ово) которого вылупились сыновья Зевса Близнецы Кастор и Поллукс. Само созвездие также изображает Олимпийского Бога Зевса, принявшего образ Лебедя, чтобы соблазнить Леду.
В том же порядке, по созвездиям, расположены и ярчайшие их звёзды, которые являются и следующими, после Арктура, ярчайшими звёздами Северного Неба. В созвездии Лиры Вега (звёздная величина 0,03), Орла Альтаир (0,77), Лебедя Денеб (1,25).
4. Остаётся Лукан и созвездие Лисичка или Лиса [Рис. А. IV. 16]. Написав слово Лиса в русской транскрипции прописью, и прочитав в латинской транскрипции, получаю Luca. Само по себе, это не может служить доказательством, но созвучие интересно. Созвездие Лисичка с Гусем появилось на Звёздном Небе в Атласе Яна Гевелия после 1690 года, как и созвездие Рысь, которое у Данте присутствует; нашлось место и Лисичке.
Вергилия с этими поэтами связывает величавый титул, прозвучавший из уст Гомера: «Высочайший поэт». В эту группу по достоинству попал Лукан, хотя созвездие Данте отводит ему невзрачное, без ярких звёзд, да ещё и нововведенное. Возможно, он просто подтрунивает над Луканом, возможно, вводит его для ровного счёта, чтобы не пропустить ни одного созвездия Звёздного Неба. В Комедии поэт часто цитирует «Фарсалию» или «Поэму о Гражданской Войне Цезаря и Помпея Великого» Марка Аннея Лукана.
Così vid'i» adunar la bella scola
di quel segnor de l'altissimo canto
che sovra li altri com'aquila vola. [96]
Da ch'ebber ragionato insieme alquanto,
volsersi a me con salutevol cenno,
e «l mio maestro sorrise di tanto; [99]
e più d'onore ancora assai mi fenno,
ch'e» sì mi fecer de la loro schiera,
sì ch'io fui sesto tra cotanto senno. [102]
Così andammo infino a la lumera,
parlando cose che «l tacere è bello,
sì com'era «l parlar colà dov'era. [105]
Так я узрел славнейшую из школ,
Чьи песнопенья вознеслись над светом
И реют над другими, как орел. [96]
Мой вождь их встретил, и ко мне с приветом
Семья певцов приблизилась сама;
Учитель улыбнулся мне при этом. [99]
И эта честь умножилась весьма,
Когда я приобщен был к их собору
И стал шестым средь столького ума. [102]
Мы шли к лучам, предавшись разговору,
Который лишний здесь и в этот миг,
Насколько там он к месту был и в пору. [105]
действия.
Данте в окружении поэтов направился на прогулку, беседуя о поэтических приёмах и образах. Он определяет себя шестым в этой компании. (Интересное созвучие: шестой пиит шестой Пий).
Venimmo al piè d'un nobile castello,
sette volte cerchiato d'alte mura,
difeso intorno d'un bel fiumicello. [108]
Questo passammo come terra dura;
per sette porte intrai con questi savi:
giugnemmo in prato di fresca verdura. [111]
Genti v'eran con occhi tardi e gravi,
di grande autorità ne» lor sembianti:
parlavan rado, con voci soavi. [114]
Traemmoci così da l'un de» canti,
in loco aperto, luminoso e alto,
sì che veder si potien tutti quanti. [117]
Colà diritto, sovra «l verde smalto,
mi fuor mostrati li spiriti magni,
che del vedere in me stesso m'essalto. [120]
Высокий замок предо мной возник,
Семь раз обвитый стройными стенами;
Кругом бежал приветливый родник. [108]
Мы, как землей, прошли его волнами;
Сквозь семь ворот тропа вовнутрь вела;
Зеленый луг открылся перед нами. [111]
Там были люди с важностью чела,
С неторопливым и спокойным взглядом;
Их речь звучна и медленна была. [114]
Мы поднялись на холм, который рядом,
В открытом месте, светел, величав,
Господствовал над этим свежим садом. [117]
На зеленеющей финифти трав
Предстали взорам доблестные тени,
И я ликую сердцем, их видав. [120]