Хорошо. Я буду в шесть. Как я найду вас?
Я подойду к вам, ответил голос. Спасибо. В трубке раздались гудки.
Кто это? спросила жена.
Карл вдруг понял, что не скажет жене правды, чтобы не волновать ее. «Значит, основания для волнения есть?» спросил он себя, а жене сказал спокойно:
Деловое свидание.
Жена что-то говорила ему, но он думал о звонке, о его последствиях, удивлялся своей тревоге, не мог объяснить ее, решил было не ходить на встречу, но привычка держать слово взяла свое.
Прихватив на всякий случай плащ, он вышел на улицу, остановил такси и ровно в шесть был у здания оперы. Оглядевшись по сторонам, Карл неторопливо пошел по аллее сквера и тут же увидел, как со скамейки, на которой сидела еще няня с ребенком, поднялся улыбающийся человек.
Здравствуйте. Это я звонил вам. Человек пошел рядом с Карлом.
Здравствуйте, поздоровался Карл. Простите
Меня зовут Генри, отрекомендовался человек. Я понимаю, что вы вправе задать мне много разных вопросов, прежде чем мы начнем разговор Присядем?
Они подошли к дальней пустой скамейке. Чувствуя беспокойство, причины которого он не мог себе объяснить, Карл отметил, однако, что Генри уверен в себе и, судя по всему, в том деле, с которым он пришел на свидание.
Чем обязан? спросил Карл, садясь.
Надеюсь, мое вступление не насторожит вас, отвечал Генри. Мне трудно обойтись без него Вы знаете, какое количество немецких граждан разбросано сейчас по всему миру?
Карл решил было, что вопрос риторический, но собеседник ждал ответа.
Точными данными не располагаю, сказал Карл.
Речь идет не о точных данных, «улыбнулся Генри, а о том, что это количество измеряется миллионами. Миллионы людей это большая и реальная сила. И если исходить из того, что их настроение и взгляды на вещи несколько отличаются от тех, какие имеют сейчас место в Германии, то Мы заинтересованы в контактах со всеми трезво мыслящими немцами.
Вы не договариваете, 7 сказал Карл. Кто вы?
К сожалению, я не уполномочен сообщать об этом. Генри вынул сигареты, закурил. Скажу только, что представляю одно крупное государство, правительство которого обеспокоено положением дел в Германии и во всем мире.
Почему вы считаете меня своим единомышленником? спросил Карл.
Видите ли Генри смотрел пристально. Мы познакомились с вашей библиотечной карточкой. Маркс, Ленин, Толстой стал перечислять он.
Гегель, Фейербах, возразил Карл.
У Гегеля вас интересовал логический метод, диалектика как наука о развитии общества Генри дружески подмигнул Карлу, словно они вели безобидный спор о пустяках. То есть то, что взято на вооружение социалистами.
Вы марксист? спросил Карл.
Это сложный вопрос, посерьезнел Генри. Главное, что мы с вами хотим одного и того же.
Чего? Карл никак не мог решить, что за человек этот Генри.
Правды.
Цель благородная, сказал Карл. Но, согласитесь, методы ее достижения выглядят несколько странно Свидание в сквере разговор с глазу на глаз
К сожалению! Генри развел руками. К сожалению, сейчас о многих вещах говорят шепотом.
Вы австриец? спросил Карл.
Я работаю в одном из посольств, отвечал Генри. Но у каждого человека есть не только его должность есть еще и долг перед человечеством, перед правдой.
«Он уверен в себе, думал Карл. Может быть, это как раз тот человек, которого я ищу. Долгожданный единомышленник. Он говорит о правде. Я много думал о правде. Но что-то в его глазах мне не нравится».
Мысль сбилась, и Карл вернулся к разговору:
О какой правде вы говорите?
Я говорю о правде
вообще. Что-то едва заметно мелькнуло во взгляде Генри какая-то неуверенность, как у школьника, который прекрасно отвечал заученный урок и вдруг сбился на дополнительном вопросе.
Нет правды вообще, сказал Карл. Есть правда для кого-то. Только тогда она имеет практическую ценность.
Мир стоит на пороге страшной войны, переменил тему Генри. И виновником этой войны станет германский фашизм. Мы хотим помочь народам земли, в том числе и вашему.
Вы враг фашизма? спросил Карл.
Если хотите да, кивнул Генри.
Я имею в виду не только вас, но и ваше государство.
Да. Генри кивнул менее уверенно. Что-то в нем уже определенно не нравилось Карлу.
А где же вы были в тридцать третьем году? спросил Карл. Когда в Германии громили профсоюзы?
Вы убеждены, что имеете право обвинять меня в чем-то? усмехнулся Генри.
Я хочу выяснить вашу платформу, нападал Карл. Я хочу знать, с кем имею дело. Вы зовете меня бороться с фашизмом. Но ради чего? Если вы внимательно изучили мой библиотечный каталог, то должны понимать я не новичок в вопросах философии и политики. И прекрасно знаю, что фашизм зачастую исповедуют те, кто на словах его отрицает.
Я рад был убедиться в том, что вы неглупый человек, сказал вдруг Генри.
Благодарю за комплимент. Чем заслужил? спросил Карл.
Во время нашего разговора вы ни разу не признались ни в своей любви к фашизму, ни в своей ненависти к нему. Генри внимательно смотрел на Карла.
Кажется, я поступил правильно, сказал Карл. Вы были неискренни, а я осторожен.
Может быть, при следующих встречах мы будем больше доверять друг другу? спросил Генри.