Михаил Сидорович Прудников Дальний билет
ОТ АВТОРА
Герои новой повести тоже чекисты, выполняющие разведывательно-диверсионные задания на временно оккупированной гитлеровцами советской территории. В работе над повестью меня воодушевляла одна мысль: рассказать о тех, кто сражался во имя жизни и счастья Родины, во имя избавления от фашистского рабства народов Европы и других континентов. Их светлая и безграничная вера в торжество наших революционных идеалов, в победу над фашизмом и силами реакции бесценное достояние, являющееся живительной силой, негасимым огнем для новых поколений. Непреходящее значение этого великого наследства возрастает в наши дни, когда воинствующие силы империализма серьезно угрожают миру, делают ставку на войну в отношениях с социалистическими странами.
Повествование ведется от имени Павла Сергеевича Лактионова. Это обобщающий образ чекиста. Не названы своими именами и другие герои книги. Но все они имеют своих прототипов. Каждый из моих товарищей, окажись в таких же чрезвычайно сложных ситуациях, действовал бы именно так, как действуют герои повести.
Десятки лет прошло с тех пор, когда совсем еще юный паренек Паша Лактионов получил свое первое предписание для прохождения службы в одной из частей войск ОГПУ. Это предписание и стало для него дальним билетом, своего рода путевкой в большую и трудную жизнь. Этот дальний билет и привел его в годы минувшей войны в один из эпицентров борьбы с гитлеровскими спецслужбами. Павел Сергеевич Лактионов и его товарищи показали образцы героизма и мужества, беззаветного служения социалистической Отчизне.
Глава первая У СТЕН МОСКВЫ
1. Знакомство с Карлом Фрейндом
Была создана чекистская часть, откуда черпались кадры для оперативных групп. К октябрю она получила название Отдельной мотострелковой бригады особого назначения (ОМСБОН). Ядро в ней составляли опытные кадровые работники, подразделения комплектовались из добровольцев.
Подразделения бригады готовились к различным активным действиям во вражеском тылу, и поэтому надо было обучать личный состав умению действовать в условиях жесткого оккупационного режима.
Оказавшись, к примеру, в тылу наступающего противника, мы должны были умело организовать дальнейшую борьбу с ним, перейдя на положение подполья или партизанских групп. Учились тактике действий в различных условиях боевой обстановки, вести огонь из любых видов оружия, в том числе и из оружия, которое имеется на вооружении врага.
Занятия продолжались. Но учеба сочеталась с проведением боевых операций, борьбой со шпионами, провокаторами, дезертирами, а также с изнурительной работой на строительстве московской оборонной зоны.
Положение на фронте осложнялось с каждым днем. Линия обороны проходила в районе Клина, Истры, Серпухова С ожесточенными боями наши войска продолжали отступать к Москве. Появилась насущнейшая необходимость оперативных действий на оставленных нашими армиями позициях.
Батальоны особого назначения помогали отходящим армейским частям взрывать мосты, разрушать и минировать дороги затруднять продвижение врага к Москве.
Во второй половине ноября наши войска вынуждены были оставить подмосковный город Клин. Не считаясь с потерями, враг рвался к столице. Его отборные танковые соединения, на которые он возлагал большие надежды, все еще были сильны и мобильны. На клинском направлении создалась исключительно неблагоприятная обстановка.
Приказ о срочном броске в район Солнечногорска я получил в сумерках. Через несколько минут батальон на машинах уже следовал к месту выполнения задания.
Мы с комиссаром Вознесенским занялись последними уточнениями задачи на карте. В заданном квадрате проходила дорога. Слева от нее была лощина. К ней подступал овраг. Дорогу и лощину мы наметили для минирования, расчет простой: немцы, огибая овраг, непременно попадали на заминированные лощину и дорогу. А справа от дороги на окраине населенного пункта стоял большой амбар с кирпичным фундаментом, удобный для прикрытия наших действий с фланга.
О прикрытии мы думали не напрасно слишком мало шансов было закончить работу без столкновения с противником.
Комиссар Вознесенский вызвался с двумя бойцами занять позицию в подвале амбара.
Я знал о Вознесенском только то, что он экономист по образованию, в предвоенные годы работал в советском посольстве за рубежом, был там секретарем парторганизации. В наш батальон пришел добровольцем.
В операциях он уже несколько раз проявил себя бесстрашным и хладнокровным командиром, которому бойцы доверяли безгранично.
Среднего роста, худощавый, он казался моим ровесником, хотя ему было уже за сорок. Я часто ловил себя на интуитивной симпатии к Вознесенскому есть такие люди, которым хочется верить с первого взгляда.
Хорошо, согласился я. Займите позицию в амбаре.
После отдыха мы немного сбавили скорость, но уже через полчаса были почти у места. Как только вдали показался амбар, я кивнул комиссару. Вознесенский с двумя бойцами сразу же направились к амбару.
Лощина, к которой мы подошли, имела довольно мягкий наст, что значительно облегчало работу минеров.