Не надо, мама! воскликнула я, поставив на пол тарелку с нетронутым ужином. Кусочек сыра блеснул, как молодой месяц. Если ты будешь чинить мой капор, не успеешь вовремя со всеми заказами.
И тут маму словно осенило. Она широко улыбнулась, не выпуская изо рта булавки.
Может, ты пока поможешь мне с заказом от Метьярдов? Она вынула булавки изо рта и положила их на боковину кресла. Хочешь?
Ее лицо скрывала тень, и я не могла понять, серьезно ли она.
А вдруг я все испорчу?
Нет-нет, у тебя получится, я знаю.
С этими словами мама поднялась и пошла в другой конец комнаты.
У меня от страха похолодело в животе. Заказ от Метьярдов! Это же, что называется, святая святых! Лучшие ткани, которые ни в коем случае нельзя испортить. Миссис Метьярд заставляла маму платить за них вперед. Если что-то испортить или не уложиться в срок, придется выплатить штраф.
Ты только посмотри, какая красота! Такой изящной вышивки у нас еще не было. Перчатки для невесты.
Мама бережно, еле дыша, положила мне на колени тончайший шелк, словно это было спящее дитя. Белоснежная основа, голубоватый уток . Вдоль шва на большом пальце поблескивала тонкая серебряная нить. Очень красивые перчатки! У той, что их наденет в свой торжественный день, сердце будет колотиться на кончике каждого пальчика. Мама уже вышила на левой оранжевый цветок и начала вышивать рядом серебряной нитью веточку мирта.
Вот смотри: я сама придумала рисунок. Просто вышей то же самое на правой.
У меня пересохло во рту, и я громко сглотнула. Еще секунду назад мне хотелось громить все вокруг. Но мама предложила мне направить энергию в другое русло созидательное!
Пойду помою руки, еле выдавила я из себя.
Она никогда раньше не доверяла мне работу для Метьярдов. Я понимала, что мама идет на риск, доверяя мне столь важный заказ, только чтобы хоть как-то приободрить. Если я откажусь или сделаю что-то не так, она никогда больше не поручит мне такую работу.
Я пошла наверх, сняла плащ и с большим трудом высвободилась из лохмотьев, в которые превратилась моя одежда. То и дело морщась от боли, я натянула на себя новую нижнюю рубашку и платье с длинными рукавами и высоким воротом, чтобы мама не увидела синяки и царапины на моем теле, а потом спустилась вниз, где мама уже зажгла сальную свечу.
Шелк довольно сложно удерживать в руках, Рут, он очень скользкий. А серебряная нить грубая, она застревает в ткани, с ней надо работать очень аккуратно.
Хорошо, мама!
Я взяла в руки правую перчатку и устроилась поудобнее. Пару секунд и серебряная нить вместе с шелковой перчаткой стали мне как родные. Чад от свечи разъедал глаза, распухшие от слез. Серебряная нить поблескивала в свете пламени. Я сощурилась, так что могла разглядеть лишь кончик иглы. А потом мои руки задвигались, словно сами собой.
Я все вышивала и вышивала, стежок за стежком, а в глазах стояли слезы. Мысленно я снова и снова переживала все события этого ужасного дня, вспоминала каждое гадкое слово, брошенное мне в лицо,
каждый удар, каждый рывок за волосы.
А потом я стала представлять себе невесту, которая наденет эти перчатки: вот она стоит вся в белом и держит за руку того, кто готов поклясться ей в вечной любви и верности. У меня такого не будет никогда. Мне предстоит шить и вышивать, и, возможно, для многих я стану лучшей швеей, но никто и никогда не назовет меня лучшей девушкой. Пределом моих мечтаний может быть лишь работа за прилавком галантереи. Шикарные женщины будут, смеясь, расплачиваться, надевать расшитые мною перчатки и на крыльях любви выпархивать из дверей магазина в свою шикарную жизнь. Мой удел вдыхать аромат их изысканных духов и старательно подсчитывать оставленные ими монеты.
Чтобы быть счастливой, требуется всего ничего: смазливое личико да любящий муж, а еще возможность шить и носить красивую одежду. Разве это так много? Но уже сейчас, когда мне всего-то двенадцать лет, я вынуждена признать, что этого никогда не будет. У меня нет ни единого шанса так зачем мне тогда вообще жить?
Рут!
Я вздрогнула от резкого оклика мамы и уколола палец. Инстинктивно я сразу отдернула руку, боясь запачкать дорогую ткань кровью.
Отодвинься подальше от свечи от нее летят искры. Не дай бог прожжешь перчатки!
Мама подошла, взяла из моих рук перчатку и стала разглядывать вышивку. Она долго вертела ее, и глаза становились все шире.
Мама, я сделала что-то не так? испуганно взмолилась я. Мама, я распущу аккуратно и все переделаю!
Рут нежно отозвалась мама.
Мамочка, прости меня
Девочка моя, это просто невероятно! Как ты это сделала?
Мама не могла отвести глаз от расшитой мной перчатки. Я еще не закончила, и иголка болталась на серебряной ниточке, то вспыхивая отраженным пламенем свечи, то пропадая в темноте.
Я вжалась в кресло, ожидая ругани и побоев.
И как это я позволила себе думать о посторонних вещах за такой важной работой?! Нужно было сосредоточиться только на вышивке, делать все аккуратнее и продумывать каждый стежок.
Рут, девочка моя, ты где-то видела этот рисунок раньше?