Ха, и это злачное место?! воскликнула Фиби и вслед за Квирком прошла к барной стойке. У квадратной деревянной колонны с длинным узким зеркалом обнаружились два свободных табурета. Фиби подняла подол сарафана, влезла на табурет и улыбнулась Квирку. «Да, сказал он себе, у нее улыбка Делии». Он сел рядом и увидел за плечом Фиби свое отражение. Пришлось меняться местами: смотреть себе в глаза ему всегда было жутковато.
Чем тебя угостить? спросил Квирк племянницу и жестом подозвал бармена.
А чем меня можно угощать?
Корневое пиво .
Лучше джин.
Неужели? Квирк поднял брови.
Бармен был пожилой, сутулый, с постным лицом.
Дэви, мне как всегда, а для ее светлости джин с тоником. Больше тоника, чем джина, попросил Квирк. В старые времена, в пору крепкой дружбы со спиртным, «Макгонагл» был его любимой забегаловкой.
Дэви кивнул, шмыгнул носом и поплелся прочь. Фиби оглядела задымленный зад. Дородная краснощекая женщина в фиолетовом держала высокий стакан стаута в унизанной браслетами руке. Она подмигнула Фиби и улыбнулась, обнажив кривые, желтые от табака зубы. Рядом с ней сидел тощий, как борзая, мужчина с бесцветными сальными волосами.
Они знамениты? шепотом спросила Фиби. «Макгонагл» считался меккой непризнанных поэтов и их муз.
Здесь каждый первый знаменит, по крайней мере, сам так считает.
Бармен Дэви принес напитки. «Странно, что я так и не полюбил виски и спиртное вообще», подумал Квирк. Даже в самые тяжелые времена сразу после смерти Делии жгучая кислота спиртного казалась отвратительной. Впрочем, поглощать его гигантскими
порциями это не мешало. Наверное, он не был прирожденным алкоголиком. Квирк считал, что такие существуют, но сам к ним не относится. Вероятно, это и спасло его в долгие безрадостные годы тоски по умершей жене.
Квирк поднял стакан и наклонил к девушке.
Ну, за свободу! проговорил он.
Фиби смотрела на свой стакан: среди пузырьков таяли кубики льда.
Ты ведь неравнодушен к моей мамочке?
Приторная «мамочка» резанула слух Квирка. Мимо стойки протиснулся худощавый тип с высоким гладким лбом. Квирк тотчас узнал Тревора из отеля «Шелборн», которому пожимал руку военный с моноклем. Да, мир тесен!
Ты был неравнодушен к ней, не унималась Фиби. И в прошлом, и сейчас тоже. Я все об этом знаю!
Я неровно дышал к ее сестре и женился на ее сестре.
Это от безысходности! Девушку твоей мечты заполучил папа, а ты выбрал тетю Делию.
Ты говоришь о покойной!
Знаю. Я стерва, да? Но правду-то не изменишь. Ты скучаешь по ней?
По ком? переспросил Квирк. Фиби стукнула его по запястью, наклонила голову, и перо ее шляпки скользнуло по лбу Квирка. Двадцать лет прошло, сказал он и после небольшой паузы добавил: Да, я по ней скучаю.
Сара сидела на обитой плюшем табуретке и разглядывала себя в зеркало. Может, зря она надела алое шелковое платье? Ее ведь будут рассматривать, как всегда тайком, будут выискивать недостатки, признаки отличия, доказательства, что она не из их круга. Сколько она здесь? Пятнадцать лет? А своей так и не стала, особенно для женщин. Они улыбаются, льстят, безобидной болтовней потчуют, точно зверя в зоопарке кормят. Если начать беседу, они слушают с преувеличенным вниманием, кивают и одобрительно улыбаются, словно перед ними ребенок или слабоумный. От желания говорить «нормально» голос дрожит, корявые фразы текут изо рта бурным, никому не интересным ручьем. Стоит случайно обронить американизм, они хмурятся, изображая непонимание. «Удивительно, после стольких лет ваш акцент так и не исчез!» удивляются они, словно ее привезли из первой экспедиции к Новому свету вместе с индейкой и табаком. «Да, зря я надела это платье», со вздохом подумала Сара, но переодеваться не было сил.
Из ванной вышел Мэл без пиджака и галстука. В руках он держал запонки.
Не поможешь с этими чертовыми штуковинами? взмолился он, вытянул руки, и Сара аккуратно вставила холодные скользкие запонки в манжеты. Друг на друга супруги старались не смотреть Мэл, поджав губы, апатично разглядывал потолок. Какая мягкая у него кожа на тыльной стороне запястий! Именно мягкость этого высокого, нежного, ранимого мужчины впечатлила Сару двадцать лет назад, когда они познакомились.
Фиби дома? спросил Мэл.
Пока нет, но она не задержится.
Очень надеюсь, хоть сегодня до этого не дойдет!
Ты слишком строг к ней.
Мэл поджал губы еще сильнее.
Лучше проверь, не пришел ли мой отец, Знаешь ведь, какой он педант!
«Когда же в наших разговорах появилась раздраженность и напыщенность, как у застрявших в лифте незнакомцев?» гадала Сара, спускаясь вниз. Шелковый подол скользил по коленям со звуком, напоминающим приглушенный шепот. Пожалуй, действительно стоило надеть что-то менее драматичное и вызывающее. «"Менее вызывающее" звучит здорово», подумала Сара и слабо улыбнулась. Бросать вызов совсем не в ее духе.
В столовой служанка Мэгги выкладывала на стол ложки.