деревни в руинах. Таков был обычай.
Незадолго до смерти Олаф почувствовал угрызения совести. Он молил своего Бога о прощении. Его Бог не уважал приносящие славу битвы. Если приверженцы этого Бога складывали молитвенно свои руки и шептали волшебные слова, то Он прощал им грехи, которые их мучили. Но только если они поклонялись Ему. Какое лицемерие! Я никогда не мог понять этого Бога и Его Божественного Сына. Поэтому я по-прежнему приносил жертвы Одину и Тору. И еще Браге, богу поэзии и искусства скальдов. Меня называли скальд Бард. Ни одно из моих скальдических стихотворений не записано. Мои лучшие стихи живут в устах других людей.
В вырубленном в скале монастыре, где я живу уже почти двадцать лет, ко мне относятся как к святому. Раз уж я был близок и к королю, и к египтянину Асиму, то здесь думают, что часть их святости перешла на меня. Теперь оба покоятся в тайной гробнице Асима вместе с сокровищами и древними свитками, которые мог прочитать только Асим.
Двадцать пять лет миновало с той поры, когда мы были молодыми, до дня, когда жизнь покинула Олафа Святого под палящим июньским солнцем в битве под Стиклестадом, и все эти годы я был его верным спутником. Сейчас я стар. Сижу здесь и записываю на самом лучшем пергаменте, какой только можно получить в этом монастыре, острым пером и лучшими чернилами тайну, оставшуюся от той жизни, которую я провел вместе с моим королем. Перед смертью я должен рассказать историю о походе воинов в царство солнца, к храму чужих богов.
Старик еще раз выглянул за оконце. Туман полностью окутал монастырь. Чайки затихли. Затем снова посмотрел на написанное. Руны заполняли белый пергамент симметричными рядами. Он с трудом поднялся и побрел к оконцу, опустил руки на подоконник и погрузился в воспоминания. Терпкий соленый воздух моря и ветра всегда наводил его на мысли о годах юности, когда он стоял на носу корабля викингов «Морской орел» рядом с королем Олафом. Волосы трепетали на ветру, а взгляд был направлен в сторону неведомых стран.
РУНИЧЕСКАЯ НАДПИСЬ
Священный культ
Амона-Ра
достойные ХРАНИТЕЛИ
знают великую тайну
этих рун
ВАТИКАН
Лицо кардинала Бенедиктуса Секундуса казалось мертвенно-бледным в мелькании света от коптящего жирового светильника. Положив перед собой на стол пачку листов пергамента, он стал сверлить архивариуса взглядом:
Почему об этом тексте мне стало известно только сегодня?
Ваше Преосвященство, этот коптский документ был среди бесчисленного количества прочих, которые Ватикан конфисковал более ста лет назад. С тех пор они лежали нетронутыми в архиве. Пока префект Сканнабекки не приказал произвести разборку и составить их опись. Этот документ лишь один из многих, которые нам недавно перевели. Мы даже не подозревали Архивариус замолк, с испугом перевел взгляд с кардинала на стоявшего в темном углу Клеменса де Фиески, рыцаря из ближайшего окружения папы, и закончил: о характере этого текста.
Кто записал текст на коптском?
Один египтянин, Ваше Преосвященство
Нетрудно догадаться.
некий жрец
Хм!
по имени Асим.
И где же оригинал?
Насколько нам известно, папирус находится в э-э-э Норвегии.
Взгляд кардинала затуманился.
Noruega, повторил архивариус. Это снежная страна. Далеко на севере.
Noruega. Кардинал взял себя в руки, чтобы скрыть свой гнев. Каким образом собрание священных текстов могло оказаться там, у этих варваров?
Это нам неизвестно, прошептал архивариус.
Мне, видимо, нет нужды говорить, насколько важно для Ватикана вернуть оригинал?
Поэтому-то я и пригласил вас сюда, Ваше Преосвященство.
Кардинал повернулся к Клеменсу де Фиески:
Я хочу, чтобы ты отправился туда и нашел оригинал! В этой самой стране Noruega.
Клеменс де Фиески вышел из тени и слегка поклонился.
Ваше Преосвященство, вмешался архивариус и, перелистав листы пергамента, нашел нужный, информация египтянина дает лишь очень приблизительное
Найди его! прервал его кардинал, продолжая смотреть на де Фиески. И привези сюда.
Ваше Преосвященство! отозвался де Фиески и еще раз поклонился.
Пламя светильника затрепетало от взмаха его плаща. Они услышали затихавшие шаги и затем звук закрывшейся двери.
Де Фиески должен найти оригинал! воскликнул кардинал, обращаясь