Кому они здесь нужны? Вот дорого-богато, чтобы статуи греческих богов по залу, бархатные шторы в пол, кубанский хор на всю округу это да, это пожалуйста. Тартар из отварной моркови или эскарго жрите-с сами. Здесь с виноградными улитками борются, а не под соусом едят.
Издеваешься? засмеялась Мэри. Нас накормили и с собой дали, тряхнула пакетом с эмблемой банкетного зала, напомнив, что с порядочного торжества гости с пустыми руками не уходят. А вот пить хочется.
Чай, кофе, бабл-ти? решил блеснуть он знаниями, дескать, он не только таймырский медведь, как говорят, но и продвинутый мужчина, знает толк в извращениях, вернее, удовольствиях. Вина? Уверен, здесь можно найти Просекко, повёл бровями.
Видишь, Мэри, какой я знаток удовольствий для взрослых девочек.
Не прогадаешь.
Через дорогу всегда свежее пиво, огорошила его взрослая девочка. Пойдём, раз приглашаешь, взяла под руку Лукьяна и посмотрела с вызовом. Ну, у тебя ноги отнялись или что?
Приглашаю, засиял Лукьян.
Пиво, значит, пиво. Неожиданный выбор для девушки с внешностью куколки и взглядом доверчивого оленёнка, но кто он, чтобы отказывать даме в бокальчике-другом пивка.
Она шла рядом, не пытаясь приноровится к его шагам, подстраивался он. Маленькая, игрушечная какая-то.
Сколько, интересно, роста в Мэри? Лукьян почти сравнял планку в два метра, не хватило несколько сантиметров, потом пошёл в мощь.
Мэри была ему где-то по грудь. Ладошка, обхватывающая его руку у сгиба локтя, естественно, ничего обхватить не могла (кое-что смогла бы, но до этого счастливого момента нужно добраться), нога крошечная
Что-то он подзабыл, какая Мэри мелкая, если в принципе помнил о её существовании. В отпуске доходили отголоски разговоров о соседке, но воспринимались белым шумом, как и новости об остальных знакомых, коих в маленьких городах всегда полным полно.
Бар оказался почти полон, но нашёлся столик в укромном уголке. Интимом повеяло.
Заказали пиво, Мэри тёмное, Лукьян местное обычный лагер. В нём и без того плескался крепкий алкоголь, не хватало нахреначиться до состояния нестояния, и он не о ногах своих пёкся.
Как тётя Женя? поинтересовался он матерью Мэри.
Сколько он себя помнил тётя Женя была в одном весе, одной одежде, всегда на огороде, как вросла в свои бесконечные грядки.
Спасибо, всё хорошо. Справляется, кивнула в ответ Мэри.
Пригубила пиво, закрыв глаза в наслаждении. Оторвалась от края бокала, оставив на верхней губе пенку эх, слизнуть бы! обвела острым кончиком языка рот, направляя импульсы прямиков в член Лукьяна и окружающих мужиков.
И ведь никаких шансов, что жест был случайным.
Брат? Иван ведь? попытался вспомнить имя младшего брата Мэри.
Вечно сопливый, недовольный, ноющий на родительских грядках. Сейчас ни самого Ивана, ни соплей его не было видно. Уехал, может, Лукьян не задумывался.
Нормально, Мэри слегка поморщилась, мгновенно взяла себя в руки. Здесь живёт, у твоей сестры работает, плитку укладывает кстати, у него пятеро детей.
Офигеть! вылупился на Мэри Лукьян.
Как пятеро детей? Он же школу едва-едва закончил, недавно с рюкзаком мимо дома Андреевым шлёпал. Когда успел-то? Вместо уроков труда, что ли?
Ваньке двадцать восемь вообще-то, засмеялась Мэри, прочитав мысли собеседника по лицу.
Я думал, он младший брат, выходит, старший, протянул Лукьян, смотря в упор на Мэри, незамутнённым взглядом, искренним таким. Словно и правда верил, что она моложе.
Выходит, старший, невозмутимо приняла комплимент Мэри. А как ты? Про сестру твою знаю, про родителей тоже, про себя что расскажешь?
Живу в Норильске, работаю там же, менеджер не среднего звена. Не привлекался, не состоял, порочащие связи имел, но замечен в них не был, подмигнул.
С «замечен не был» преувеличение года, подняла второй бокал Мэри, проделала тот же трюк с кончиком языка и пеной, вынудив Лукьяна заёрзать. Тяжела ты доля холостяцкая, скипетр давит в штанах. Слава
идёт впереди тебя, расплылась в ехидной, знакомой с детства улыбке Мэри.
Говорят, я в сексе чемпион, гоготнул Лукьян, не отводя взгляда от собеседницы.
Щёки раскраснелись, тёмные волосы выбились из причёски, пухлые губы призывно приоткрыты, виднелся край белоснежных зубов, носик прямой-аккуратный, глаза цвета переспевшей вишни и шея изящная шея, целовательная, ждущая конкретно его, Лукьяна, губ.
Усэйн Болт* тоже чемпион, пропела Мэри, вызывая громоподобный смех Лукьяна.
Ай да чертовка, ай да молодец!
После бара немного прошлись, вспоминали школьные годы чудесные. Откуда-то из закромов памяти всплывали имена приятелей, учителей, совместные истории, которых хватало на самом деле.
Это только кажется, что четыре года большая разница в возрасте для детей. Если они растут на «вольном выгуле», живут по соседству, имеют общих друзей-приятелей совместных воспоминаний наберётся целый мешок.
Домой? спросил Лукьян, потянув на себя Мэри.
Податливую, мягкую, как кошка, пахнущую свежестью, луговыми травами, свободой.
Заглянул в глаза, тёмные, призывно сверкающие из-под полуприкрытых ресниц. Скользнул взглядом по пухлому рту с влажным блеском. Опустился на шею, тонкие ключицы, выемку глубокого V-образного выреза платья, открывающего сверху вниз вид на потрясающую грудь, спрятанную в кружево.