Мам, сказал он дрожащим голосом, давай уйдем домой.
Да, я взяла Лизу за руку, мы уходим. Прямо сейчас.
Но когда я попыталась пройти мимо Артема, он преградил мне путь.
Я сказал никто никуда не идет.
Ты не можешь нас удерживать, возмутилась я, стараясь звучать увереннее, чем чувствовала себя.
Могу, холодно ответил он. Особенно учитывая, что вы нанесли
ущерб моей собственности. Сергей, обратился он к охраннику, проводите наших гостей в мой кабинет.
Слушаюсь, господин Волков.
Мы не пойдем! Я прижала к себе Лизу, которая плакала все громче. Ты не имеешь права!
Имею, сказал Артем, и в его голосе не было ни капли сомнения. И ты это прекрасно знаешь.
Охранник сделал шаг в нашу сторону, и я поняла, что сопротивляться бесполезно. В роскошном фойе отеля, окруженная его людьми, я была в ловушке.
Мама, Марк потянул меня за руку, а этот дядя правда наш папа?
Вопрос прозвучал так тихо, что его услышали только мы с Артемом. Но эффект был как от взрыва бомбы.
Артем замер, глядя на мальчика. На своего сына, которого видел впервые в жизни.
Это мы скоро выясним. сказал он холодным голосом.
6
Дети остались в приёмной с секретаршей молодой женщиной, которая пыталась их развлечь, предлагая сок и печенье. Но я видела через стеклянную перегородку, как Марк держит Лизу за руку, как они оба испуганно поглядывают в сторону кабинета.
Садись, Артем указал на кресло напротив своего стола.
Я постою, отрезала я, скрестив руки на груди.
Он обошел стол и оперся бедром о его край, скрестив руки точно так же, как я. Мы стояли друг напротив друга, как два бойца перед схваткой.
Итак, его голос был обманчиво спокойным, семь лет. Семь лет ты скрывала от меня, что у меня есть дети.
У тебя нет детей, огрызнулась я. У меня есть дети. Я их родила, я их воспитала, я
Ты их украла! взорвался он, и я вздрогнула от ярости в его голосе. Ты украла у меня право быть отцом!
Право? Я почувствовала, как во мне поднимается знакомый гнев. Какое право? Ты хотел, чтобы я их убила!
Я никого не хотел убивать!
Аборт это не убийство? Я сделала шаг к нему, и мое сердце забилось чаще. Не от страха от близости. Даже сейчас, даже злясь на него, я чувствовала это проклятое притяжение. Ты сказал, что дети это проблема! Что мы не потянем!
Я сказал, что мы не готовы! Артем тоже шагнул навстречу, и теперь между нами было всего несколько сантиметров. Я хотел, чтобы мы подождали, пока я встану на ноги, пока
Пока что? Я почувствовала знакомый запах его одеколона, и у меня закружилась голова. Пока ты решишь, что готов к отцовству? А если бы не решил? Если бы ждать пришлось ещё семь лет?
Ты не дала мне шанса! Он схватил меня за плечи, и я почувствовала жар его рук даже через ткань блузки. Ты просто сбежала! Как трусиха!
Я защищала своих детей! Я попыталась вырваться, но его хватка была крепкой. От тебя! От твоих требований!
Моих детей, прошипел он. Если они вообще мои.
Пощёчина прозвучала как выстрел. Артем отпустил меня и потрогал щеку, на которой уже расплывалось красное пятно.
Как ты смеешь, прошептала я, и голос мой дрожал от ярости. Как ты смеешь такое мне говорить?
А как мне не сомневаться? Он выпрямился, и в его глазах полыхнул огонь. Ты исчезла без объяснений! Оставила записку из трех строчек! Семь лет молчания! Как я могу быть уверен, что ты не сбежала к другому мужчине?
Потому что я любила тебя, идиот! крикнула я, и только после этих слов поняла, что сказала.
Тишина повисла между нами, тяжёлая и звенящая. Артем смотрел на меня, и я видела, как чтото меняется в его лице.
Любила, повторил он тихо. Прошедшее время.
Да, я подняла подбородок. Прошедшее. Потому что ты убил эту любовь своими словами.
Аня Он протянул руку, но я отступила.
Не смей! Я обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь. Не смей притворяться, что тебе не все равно!
Мне не все равно, сказал он, и в его голосе появилась какая-то странная нотка. Никогда не было все равно.
Я посмотрела на него на этого мужчину, который когда-то был всем моим миром. На его серые глаза, в которых сейчас читалась боль. На его губы, которые когда-то целовали меня с такой нежностью
Мама! Крик Марка заставил меня обернуться.
Через стеклянную перегородку я увидела, как моя дочь сидит в кресле, согнувшись пополам, а секретарша суетится рядом с ней.
Лиза! Я бросилась к двери, но Артем оказался быстрее.
Мы выбежали в приёмную одновременно. Лиза сидела, тяжело дыша, её лицо снова побледнело.
Что с ней?
спросил Артем, и в его голосе я услышала настоящий страх.
Неужели он напуган? Обычно боялись его.
Приступ астмы, ответила я, роясь в сумке в поисках ингалятора. Стресс. Господи, где же он?
Достала новый флакон, который сразу купила в круглосуточной аптеке. Открыла его.
Так, милая. Глубокий вдох.
Дочь судорожно вдохнула лекарство и сразу закашлялась.
Сергей! рявкнул Артем. Машину! Немедленно!
Есть, господин Волков!
Мы сами доберемся, сказала я, поднимая Лизу на руки.
Замолчи, отрезал он. Сейчас не время для гордости.
И как бы мне ни тяжело было признать, но он был прав. Лиза дышала все тяжелее, ингалятор почти не помог.