Дошло наконец-то? вопросительно приподнял одну бровь родитель.
Насколько все серьезно?
Сегодня понедельник.
Оу
И понеслось!
Я то снова впадала в забытье, сжигаемая невероятной высокой температурой тела, то лежала в полумраке, боясь пошевелиться от неимоверной головной боли, что нещадно терзала меня. То плакала и тихонько подвывала, когда все тело начинало крутить от чего-то неведомого.
Антибиотики не помогали.
Язык облез и есть совсем не хотелось.
А на душе отчаянно скребли кошки, усердно закапывая все, что ни попадя, кроме моих дурных и совершенно необузданных чувств, которые даже спустя неделю постельного режима упорно проклевывались во мне, скручивая по рукам и ногам.
Ужас!
И только спустя неделю кромешного ада, бессонных ночей от приступов кашля и головных болей, я сколько-нибудь пришла в себя, чтобы снова вернуться к прежней жизни. И рискнуть заглянуть в мир, от которого я так пыталась убежать.
Встала, слегка пошатываясь, с кровати и двинула на поиски средств связи с реальностью.
Достала из сумки телефон, который давно уже растерял заряд, и подключила его к сети, нервно кусая губы. А спустя несколько минут, когда он ожил, с опаской, но трепетом полезла в сеть.
А там
За бесконечным потоком сообщений спама и пожеланий скорейшего выздоровления я искала зачем-то только одно от него. От моего врага.
Хоть что-то.
Хотя бы банальное:
«Ну, сдохла там, Золотова, или еще шевелишься? Повоюем снова или уже в утиль?»
Зачем мне это было нужно? Не знаю! Дура, потому что.
Но ни слова от модного номера с семерками на конце так и не нашлось.
И в социальных сетях тихо, что почему-то изрезало меня тут же острыми, отравленными бритвами. Ну а чего я, собственно, ожидала? Мальчик поигрался и получил что хотел. Да и Царенов это лишь подтвердил охота у них в почете и от бесплатного мяса, даже такого раздражающего, как я, они никогда не откажутся.
Вот и все. Выводы напрашивались простые и понятные. Тимофей может меня испортить, но только лишь в угоду собственному удовольствию.
По щеке против воли скатилась слезинка. Сердце перехватил стальной раскаленный обруч и сжал его неимоверно. До тошноты от боли. До красных всполохов перед глазами. До судорог!
Невыносимо!
Что там еще? Ах, да
Из ожидаемых новостей: из друзей у меня удалилась Хлебникова.
Из неожиданных: Плаксина написала, что, несмотря ни на что, понимает меня и поддерживает. И дружбу со мной терять очень не хочет.
И только это одно пролилось мне бальзамом на душу. Не всё еще потеряно. Не всё
Я тут же взялась писать подруге ответ. Одно слово, но сколько в нем было признательности. Просто. Емко. По делу.
«Спасибо».
И почти тут же экран телефона сообщил мне о входящем вызове от Риты. Я чуть прочистила горло, хотя это было малоэффективно, а затем все-таки приняла звонок, чувствуя в груди тянущее и пульсирующее беспокойство. Будто бы готовилась спрыгнуть вниз со скалы без страховки, знала, что разобьюсь, на все же надеялась на долбанное чудо.
Привет, прохрипела я и сама скривилась от безобразного звука собственного голоса, который был изуродован болезнью до неузнаваемости.
О господи, Яна! охнула Плаксина. Это точно ты?
Я, вздохнула я потерянно.
Ужас какой. Ты где же так умудрилась-то простыть?
Да вот, в то утро как раз. Вышла на
улицу без шапки и носков, постояла там минут мять, ожидая такси, ну, может, десять это максимум. И вот итог.
В одной легкой пижамке, что ли?
Ну
Ты дурында вообще?
Получается, что так, просипела я и снова раскашлялась, да так сильно, что на глазах проступили слезы.
Это даже слушать больно, Золотова.
Меня за неделю чуток попустило, но вот в первые дни я думала, что реально не вывезу.
Да уж, представляю. Антибиотики глушишь?
Конечно.
М-да, ну ты крепись там, давай.
Ага
Хочешь, я к тебе приеду, апельсинов привезу? Может быть, даже водочные компрессы или эти жуткие банки, которые придадут твоей спине уникальную расцветку. М-м, что скажешь? подруга откровенно балагурила, а вот мне было не до смеха.
Ну точно, чтобы и ты на две недели слегла с температурой? Не смей!
Эх
Мы несколько секунд молчали в трубку. Я жевала губу, не решаясь спросить самое главное, а Ритка просто охала и ахала, не зная, как еще меня поддержать. А потом все-таки сдалась.
Ну же, спрашивай, Яна. Сомнительно, что тебе все до лампочки.
Нет, но, замялась я, застигнутая врасплох тем, что ситуация в принципе понятна без слов.
Тогда начну я: это правда, что ты целовалась с Исхаковым в ту ночь, как и сказала Машка?
Правда, потянула я.
Эм-м Слушай, я так-то рассчитывала на другой ответ.
Врать не буду. Но я этого не хотела, Рит! Ясно?
Мне стало тошно от этого наглого вранья, но тяжелые времена требовали таких же непростых действий.
А вот Хлебникова так все описала, что выражение «не хотела» в данном случае явно неуместно, скептически проскрипела девушка, а я зажмурилась, приготавливаясь лгать на полную катушку.
А что еще мне оставалось?
От правды никому не будет легче. Ни мне. Ни Машке. В дамках останется лишь Исхаков, довольный, что всех поимел. Хрен ему моржовый на воротник!