Да и в конце-то концов, ведь все это могло быть реально просто банальным совпадением. И без очевидного вранья я в машину к Тимофею никогда бы не села. А еще надо отдать ему должное Исхакова вел себя как паинька, пока я сама не вывела его из себя.
Наверное, я ему и вправду, словно бельмо на глазу.
Эта мысль неожиданно ужалила, подобно ядовитой осе, и я поморщилась. А затем упрямо перевела взгляд на подруг.
Есть в этой дыре что-нибудь, чем можно промочить горло?
И понеслось
Шампанское. Танцы. Смех без причины, в обход тянущей сердечной боли, которая не желала покидать меня ни на минуту. И глаза вечно зачем-то искали его парня, которого хотелось придушить. Но Тимофея нигде не было видно, что бесило неимоверно.
И танцы мои только поэтому становились все более раскованными, откровенными и жаркими. Отчаянными
И лишь одно обстоятельство странным образом меня в этот вечер радовало абсолютно убитая физиономия Машки. Глаза ее были на мокром месте и полны острого разочарования. Губы обиженно тряслась, а щеки пылали от плохо скрываемой обиды.
Тут было понятно без слов Исхаков списал ее в тираж.
Маш, ну не плачь, сподобилась я на жалость, хотя и считала, что Хлебникова получила справедливо оттого, что сама сунулась к мудаку. Чего теперь локти кусать?
Все равно я его дожму! рявкнула девушка и сжала руки в кулаки.
Что он тебе сказал? спросила Ритка.
Ничего. Даже слушать не стал, только отмахнулся и все. Я уже дважды к нему ходила, но Тима лишь предельно вежливо шлет меня по конкретному маршруту куда подальше!
Урод, буркнула я.
Но я ведь его люблю! Я не могу без него! И никому не отдам! захныкала Машка, а Плаксина обняла ее и погладила по несносной голове.
Я же только закатила глаза и вернулась на танцпол, выкидывая из мыслей все и вся, чувствуя какое-то иррациональное внутреннее удовлетворение. И сразу кровь забурлила чуть тише. И вопли глупого сердца стали не такими пронзительными. И Исхаков почти оставил в покое мое сознание.
Осталась только я. И музыка, которая уносила меня все дальше от этой реальности.
Спустя, казалось бы, бесконечность, устав от оглушающего рева толпы
выдавал картинки, для кого именно она делала все эти вещи.
И каждое следующее отверждение било меня наотмашь.
Я никогда не соглашалась на секс на первом свидании, смерив двух счастливо прильнувших к Летову девчонок, горделиво выдала Ритка. Но эффекта это, конечно же, не возымело.
Да и Хлебникова покрылась подозрительным румянцем, медленно облизывая губы и снова вливая в себя какое-то забористое пойло.
Я никогда не отправлял дикпики, ну или нюдсы в переписках, заржал кто-то из парней.
И снова Мякиш отличилась.
Я никогда не занималась сексом втроем, подала голос девчонка справа от меня, и почти все остались неподвижными, кроме Захара, который отсалютовал всем и влил в себя стопку залпом.
А мне страшнее всего было посмотреть в этот момент на Исхакова, да так сильно, что я наклонила голову и зажмурилась, а затем уверенно поднялась с кресла и все же покинула этот праздник жизни, дабы не видеть, как и он пьет.
К черту их все!
И снова на танцпол, где буквально силой заставляла себя танцевать и веселиться еще несколько часов кряду, не обращая внимания на то, что мозг до сих пор обрабатывал полученную совсем недавно информацию.
Тимофей и Машка. Она отправляет ему свои обнаженные фото в сети, а он принимает ее приглашение. И вот она уже танцует для него стриптиз, а затем берет в рот, радостно причмокивая и закатывая глаза от кайфа. Прямо как в порно, которое мы с девочками украдкой смотрели еще в школе, глупо хихикая и кривясь от брезгливости, не имея понятия, как так женщина в принципе может решиться на подобный порочащий ее шаг.
Вот и сейчас меня всю перекашивало от гадливости.
А еще что-то, словно раскаленным тавро, жгло изнутри. Прямо там, где трепыхалось мое глупое сердце.
Конечно, я могла бы не мучиться и вызвать такси, чтобы уехать отсюда на кудыкины горы, но подобным побегом от проблем я не собиралась радовать своего врага.
Обойдется!
У меня все зашибись!
И так я почти до утра внушала себе, что за ребрами у меня не ноет, голова не пухнет, да и по венам курсирует кровь, а не обжигающий кипяток. Потому что меня не сломить! И точка!
А уже ближе к шести часам утра в компании синих в хлам Плаксиной и Хлебниковой я покинула праздник и направилась в крыло, отведенное для ночёвки женской половины нашей многочисленной компании. Переоделась в пижаму и улеглась в койку, с головой натягивая на себя одеяло и делая вид, что сплю.
Пока рядом шептались подруги, рьяно мусоля сегодняшнее поведение Исхакова и Летова, будто бы только вокруг этих двоих крутился весь мир. Под это бормотание я и уснула.
А когда импульсным толчком вынырнула из сна, то девчонки уже сладко спали. Я покрутилась с бока на бок, но поняла, что уснуть уже не получится, ибо разворочанная грудная клетка требовала анестезии или хотя бы ледяной воды, чтобы чуть прийти в себя.
И я встала с кровати.
А затем пошла в поисках кулера, что видела на застекленной террасе, между женским и мужским корпусом. И за пару минут достигла цели.