Наверное, этот голос, который подтолкнул у кувезы забрать малышку, был голосом моей мамы
Все сложилось постепенно. Я привыкла к новой жизни.
Но в сердце поселилось странное чувство. Темная печать. Невыносимая тяжесть. Ощущение, что Камиль меня обманул, внезапно скончавшись, и бросил наедине с проблемами, которые, как хищники, терзали со всех сторон, как обезумевшие львы. И были ночи, когда я плакала в подушку, обнимая дочь, и проклинала его
Алину с тех пор я никогда не видела.
Но был период, когда я искала фотографии в интернете. Соцсети она не вела, зато снимков хватало в прессе. Смотрела на нее. Представляла, что рядом должна быть маленькая дочка, но судьба распорядилась по-своему.
Алина, похоже, бывшая фотомодель. Рост, красота и изюминка во внешности это подчеркивали. О том, что она бывшая говорило то, что Камиль не позволил бы продолжить карьеру. Он всегда доминировал. Рядом с ним Алина была зажата, смотрела вниз или в сторону, старалась занимать поменьше места. Рука Камиля властно лежала на ее талии или спине. Так было на всех снимках абсолютно на всех. И глядя, как он держит ее за поясницу, усаживая в машину, ощущала озноб точно так же он всегда усаживал в такси меня. Я была из его «гарема». Его девочкой. Просто с одной он спал, другая должна была родить детей. Счастливой Алина не выглядела ни на одном фото. Тогда я впервые ощутила холодок и вспомнила ее слова, что мне повезло и этот мерзавец больше не притронется ко мне В тот момент я не слишком задумалась над этим. После родов было слишком плохо, я долго приходила в себя и спасала дочь. Может, она думала, что я спала с Камилем? Я с ним даже не целовалась! Я только вынашивала его дочь.
Этими мыслями я маюсь до ночи.
Бессонница моя давняя спутница, а сегодня я думаю про Камиля. Жалею, что пошла к Мирославу. Этот визит пробудил воспоминания, в которых я не хочу копаться. Словно отодвинул задвижку и прошлое хлынуло в настоящее, как... черная вода Байкала.
Они были друзьями.
Спустя четыре года это кое-что расставляет по местам. Врач пошел на нарушения, выбрав суррогатную мать из нерожавших девушек. Почему меня выбрал Камиль? О чем они договаривались?
Тогда он меня, двадцатилетнюю дуру, успокоил, что это всего лишь формальность. Не обязательно иметь своих детей, чтобы выносить малыша для нуждающейся пары. Родив, я на своей шкуре ощутила, что это ложь. Я привязалась к Соне, как к собственной родной дочери. Я могла просто не отдать ребенка, даже если бы все сложилось хорошо. Камилю пришлось бы действовать через суд, чтобы отобрать ребенка и не факт, что он чего-то добился бы. Почему не выбрали более «надежный вариант»? Мог подождать полгода-год и выбрать подходящую женщину. Этому должна быть причина. Очень веская, чтобы Камиль настаивал, и заставил друга пойти на нарушения.
К сожалению, это говорит и еще кое о чем.
Документы подделка, не мог же Титов идти на нарушения и документально их подтверждать, верно? А если бы я пошла в суд? Но что тогда мне выдали?
Встаю, снова лезу в секретер и ухожу на кухню, плотно прикрыв
дверь в комнату. Раскладываю груды бумаг. На всех вроде бы штампы клиники Похожи они на подделку? Скребу ногтем подпись Титова.
Неужели он не боялся ставить свои подписи, печати?
К сожалению, надо сказать, я поступила неразумно тогда. Мне было двадцать, со мной красиво и понятно разговаривали, я поверила Камилю и Титову. Подписывала документы, почти не читая. Слишком сложно было читать множество страниц, когда и так все понятно. И мне не в чем было обвинить обоих: пока не погиб Камиль, все шло прекрасно.
Интересно, а где второй экземпляр этой папки? В клинике или был у Титова?
Девушка по телефону сказала, что карты пациентов сохранились. Проверить можно двумя путями: как советовала Варя, подать в суд и запросить все официально, и прийти на прием. В этом случае они поднимут историю, и я возьму выписки и сравню с тем, что есть на руках.
Только слишком много воды утекло, это ничего не изменит...
Но утром перед поездкой по Сониным делам, я перезваниваю в клинику и записываюсь к Смолянской на среду.
Глава 5
Совсем ты, подруга, сдаешь, бормочет она, заваривая чай, пока я сижу с убитым лицом за столом. Я никогда не накрываю на стол, когда приходят гости. Это всегда делают они, потому что мне хочется отдохнуть, хоть минутку. Ты спишь вообще? Уже зеленая.
Вздыхаю, выпрямляя спину. Но как ни пытаюсь, приобрести нормальное выражение лица не получается.
Ты помнишь, я ходила беременная?
Угу, Варя внимательно смотрит на меня.
Я не люблю об этом говорить, она об этом знает. И резкий поворот в эту степь беспокоит подругу.
Ты хорошо помнишь тот период? Что я говорила? Я ведь была беременна от Камиля?
Так, подруга А почему тебе пришло это в голову? они смотрит, словно я помешалась. От кого еще-то?
Его брат говорит, что ребенок от донора, отвожу я глаза.
Над столом повисает гробовое молчание. Варя в таком же шоке, что и я.
Да он просто чешет, чтобы деньги не платить неуверенно говорит она. Боится, что ты что-нибудь отсудишь. Сонька от Камиля. Ты говорила, я хорошо помню, что биомама неизвестная женщина, которую выбрал Камиль, а отец он, и жена его не может иметь детей