Если собраться с духом и позвонить главному врачу Может быть, он ответит, кто на самом деле отец? Потому что я хочу заткнуть Мирославу рот. Ведь врач знает точно. Не уверена, что он захочет говорить, но попытаться стоит
В клинике я не появлялась с родов. Я ведь даже рожала не там, меня отвезли в ближайший госпиталь на скорой.
О прошлом остались настолько чудовищные воспоминания, что за годы я избегала всего, что напоминало о клинике, главвраче и Камиле.
Номер нахожу в интернете.
Какое-то время
сижу, рассматривая белые стильные страницы клиники, погруженная в воспоминания. Они оживают в памяти так явно, что отчетливо встают перед глазами.
Они все еще ищут доноров яйцеклеток.
И суррогатных матерей.
Нахожу страницу главврача, чтобы позвонить напрямую, и застываю. Со страницы на меня смотрит женщина. Белый халат, располагающая улыбка, ухоженная внешность. Ей около сорока. Татьяна Смолянская, акушер-гинеколог.
Ничего не понимаю.
Это не главный врач!
Набираю номер ресепшен.
Включается автоответчик, мне объясняют, что и в каком порядке нажать, чтобы узнать цены или связаться с оператором. Выбираю последнее.
Ольга Семенова, здравствуйте. К какому врачу хотите записаться?
Что? вздрагиваю я. Так погрузилась в мысли, что жизнерадостный голос девушки выбивает из колеи. Я хотела поговорить с главврачем
Сейчас посмотрю, когда у Татьяны Георгиевны свободные даты. Вы впервые у нас?
Нет, выдыхаю я. Нет. Я обращалась пять лет назад.
Понятно. У нас произошла реорганизация, но карты пациентов доступны. Как вас зовут?
Постойте, отрезаю я, потому что не хочу записываться к незнакомой Смолянской. Мне нужен мой доктор! Главный врач Борис Антонович Титов!
Э-э-э, минутку, я уточню. У нас нет такого врача, сообщает она через минуту. Может быть, записать вас к Татьяне Георгиевне?
Спасибо, нет
Кладу трубку.
В груди появляется неприятное ощущение. Давит. Лезу в секретер, рядом с пухлой папкой истории болезни Сони лежит еще одна, не менее толстая. Документы о моей беременности.
Дрожащими руками сгружаю на стол, и начинаю перебирать. Каждый листок будит ужасные воспоминания, болезненные и тяжелые. Я бы давно их выбросила, если бы врачи Сони каждый раз новые не спрашивали, как протекала беременность.
Борис Анатольевич Титов.
Все верно, я не идиотка. Но такого врача в клинике нет На всех документах его подпись. Лезу в интернет и натыкаюсь на статьи, множество статей
«Камиль Новак и Борис Титов погибли, провалившись под лед на озере Байкал»
По сердцу хлещут кнутом. Какое-то время сижу в шоке. Затем начинаю читать статью за статьей, пытаясь понять, что произошло четыре года назад. Впитываю информацию, как губка.
Ее не так много.
Камиль не просто знал врача, что логично. Они хорошо общались, были друзьями Ничего странного в том, что Камиль обратился именно к нему нет. К кому еще обратиться с деликатной проблемой невынашивания у жены, когда друг заведует клиникой по репродукции. Только я не знала этого! Не знала, что они настолько близко знакомы!
И мне никто не говорил, что на Байкал они поехали вместе. Все, что знала я: Камиль и еще несколько человек поехали на зимнюю рыбалку на Байкал. Их машина провалилась под лед. Несколько тел нашли. Тело Камиля нет. Его хоронили в пустом гробу после того, как какое-то время они числились без вести пропавшими Выжить не было шансов. Просто Камиль мощный, сильный мужчина, пытался спастись. После погружения в ледяную воду отстегнул ремень, выбил стекло и попытался выплыть, только не сумел достичь поверхности в ледяной воде Остальные утонули вместе с машиной. У них было меньше минуты. Никто не выбрался.
Я понятия не имела, что главный врач его друг был там.
Его тело обнаружили в машине. Клинику у наследников выкупила партнерша по бизнесу Смолянская.
Они погибли вместе.
Вместе.
Больше не у кого спросить.
М-м-м, раздается рядом.
Соня? отрываюсь я от интернета.
Дочка стоит рядом, мрачно смотрит, держа за руку куклу.
Что случилось, ты проголодалась?
Мотает головой.
Хочешь пить?
Она протягивает куклу.
Играть? догадываюсь я.
Соня кивает, широко улыбается. При виде этой искренней улыбки я улыбаюсь тоже, но сердце плачет.
За что ей это?
Ладно мы, грешники. Но ей-то за что? Играю с Соней, разговариваю. Все попытки разговорить ее разбиваются о стойкое нежелание. Если надавить будет истерика. Я это знаю, я много раз пыталась. Боль длинной в четыре года и конца ей нет
Завтра к доктору пойдем, сообщаю я. Начнутся занятия Помнишь, мы ходили уже?
В подробностях рассказываю, какими они будут. Дочь не реагирует. Я уже потеряла надежду, кто когда-нибудь это случится. Я бьюсь об эту преграду давно, но она сильнее. Я перепробовала все: все, что советовали врачи или такие же мамы, но ничего не принесло успеха. Подвижки очень незначительны. Надежда на новый виток реабилитации, и у меня есть деньги заплатить. Снова борьба, снова надежда, снова слезы
Все что я могу: продолжать. Идти дальше и уже
ни на что не надеяться
Мысли крутятся вокруг Титова.
На мои вопросы он не ответит. А кто еще может сказать точно, от кого моя дочь только он и сам Камиль. Даже ДНК тест не проведешь Тела нет в могиле.