Протянув руку к полотну, Гермиона тронула его пальцами и тут же отдернула, заметив шевеление. Из красок, искусно положенных на холст, с тихим шелестом начали проявляться очертания бабочек. Сотнями они вспорхнули вверх, наполняя галерею трелью полета.
Австрийские магические бабочки восхищенно прошептала Гермиона, задрав голову вверх, где цветной ураган начал закручиваться ровной спиралью.
Извлечение мыслей из своей головы не самая приятная процедура, так что мне понадобилось много времени, чтобы
накормить их. Я не знал, в какой образ они сложатся в конце концов Но портрет вышел восхитительным, и я не заметил в нем ни одного отличия от тебя, увидев неподдельную радость на лице Грейнджер, Драко улыбнулся и сам.
Это и правда восхитительно, Гермиона жадно наблюдала за тем, как бабочки, снижаясь, плавно опускаются обратно на холст, образуя прежнее изображение. Спустя столько лет, проведенных в магическом мире, Гермиона не переставала удивляться его красоте.
Когда крылья последней бабочки слились с холстом, она шагнула назад и, не в силах больше лицезреть «прекрасную незнакомку», отвернулась.
Ты действительно видишь меня такой?
Я привел веские доказательства, Драко невозмутимо приподнял брови, хотя внутри сгорал от странного предчувствия.
Ты прав, она сокрушенно кивнула, вспоминая слова Рона, так задевшие и без того растоптанное самолюбие. И в том, что Уизли водил меня за нос, тоже.
Так ты знаешь растерянно выдохнул он, неловко хмурясь.
Догадаться было несложно. Сложно было только принять, грустно улыбнулась Гермиона и, обняв себя за плечи руками, смело взглянула ему в глаза.
Спроси меня еще раз, тихо сказала она.
О чем?
Про ужин. Я соглашусь. Только если ты не шутил все это время.
Это только из-за Уизли? Малфой сделал шаг к ней, но тут же остановился. Нечто неприятное теснилось в его груди, но Драко не осознавал природу этого чувства.
Это имеет значение?
Драко ненадолго замолчал, внимательно разглядывая отрешенное выражение её лица.
Значит, поужинаешь со мной?
Да, Гермиона выдавила из себя вежливую улыбку, хотя прекрасно знала, что Малфой, разумеется, ни за что в неё не поверит.
6. Шесть сердец
В пустынном мрачном коридоре было жутко и неуютно. Гермионе захотелось догнать Малфоя, но его уже не было в поле зрения. Рассеянно оглядевшись, волшебница обняла себя за плечи и бодро зашагала вперед. Не оглядываясь она дошла до поворота и тут же с досадой поняла, что не знает, куда идти дальше. Наугад повернув налево и преодолев значительное расстояние, она снова наткнулась на развилку и раздраженно фыркнула. Гермиона прошептала в адрес особняка резкое оскорбление, а потом её взгляд остановился на приоткрытой двери, находящейся в самом конце коридорного тупика.
Раздражая неровным цокотом каблуков покой многовековых плит, волшебница добралась до цели и схватилась за ручку в надежде оказаться на лестнице, однако вместо пролетов обнаружила сумрак просторной комнаты. Гермиона шагнула вперед, все еще держась за дверь, и настороженно огляделась: в помещении было почти темно, и, если бы не догорающая в углу свеча, бросающая тусклый свет на старый рояль, волшебница не видела бы ни единой причины, чтобы здесь остаться.
Не закрывая за собой дверь, она прошла к инструменту и окинула его заинтересованным взглядом. Крышка поддалась с легким скрипом, и в воздух поднялось облачко пыли. Слегка желтоватые зубы клавиш приветливо блеснули, и Гермиона, ощутив ностальгию, тут же уселась на стоящий рядом пуфик. Её пальцы беззвучно прошлись по лакированной поверхности, а нога опустилась на педаль. Когда-то давно она любила проводить вечера, наигрывая незамысловатые мелодии для родителей, однако теперь эти воспоминания были такими невероятно далекими, что теперь казались простыми фантазиями.
Прислушавшись к тоскливому шепоту своего сердца, Гермиона тронула пару клавиш и, опробовав звуки, положила обе руки на клавиатуру. Почти не задумываясь, она наиграла мелодию старой английской баллады* времен мирного сосуществования магов, магглов и магических существ. Несколько аккордов разнеслись в одиночестве, а потом Гермиона тихо и несмело запела, внимательно следя за пальцами. Первый куплет дрожанием пронзил воздух темного помещения, и она глубоко вдохнула, чтобы начать второй. Сзади, сначала едва различимое, а потом все более уверенное, раздалось подпевание в такт нотам. Гермиона вздрогнула и резко обернулась в темноту.
Я напугал вас, мисс? Прошу прощения, раздался хриплый, потрескавшийся голос, однако волшебница, сколько бы ни щурилась, не могла определить его владельца. Могу я попросить вас закончить песню? Моя жена любила её когда-то, когда мы были счастливы.
Конечно, ошеломленно прошептала Гермиона,
снова поворачиваясь к инструменту. Её все еще колотила дрожь испуга. Дальнейшие такты дались с трудом, потому что успокоить дыхание было слишком сложно. Голос постоянно срывался, пальцы попадали не на те клавиши, но потом тихий баритон присоединился к скомканному пению, и Гермиона слегка расслабилась. Баллада плавно перетекла из куплета в куплет и наконец завершилась финальным аккордом.